Троих татарских пленников, спеленутых по рукам и ногам сыромятными ремешками, вскоре притащили к костру и бросили боярину под ноги. Среди них оказался, к его пущей радости, и главный татарин, который рычал и плевался, как дикий зверь, осыпая русичей проклятиями на своем языке. Но после удара сапогом в живот умолк и присмирел. К тому времени подоспевшие люди Ратиши добили почти всех мятежных крестьян, а кого не успели зарубить, те разбежались по лесам. Впрочем, парочку восставших пограничных жителей, не считая старосты, тоже повязали. В кузнице нашли тюк с оружием, который еще не успели закопать, а может и не собирались.
Окончив бой, Коловрат огляделся по сторонам и подсчитал потери. Оказалось, что рязанские ратники скосили здесь не меньше четырех десятков человек, если считать всех убитых без разбора. Но и сами потеряли больше половины отряда. Вместе с приказчиками их оставалось здесь всего девять человек, из которых трое раненых, к счастью легко. Еще двое ждали с лошадьми. А из временно рекрутированных воинов с кордона в живых осталось только двое. Взять татар тепленькими не вышло. Этих чертовых лесных жителей оказалось здесь слишком много.
– Прости, сотник, – пробормотал Евпатий вполголоса, узнав о потерях, – не верну я тебе твоих людей.
Подойдя к связанному по рукам и ногам старосте, валявшемуся у костра с расквашенным лицом, Евпатий пнул его ногой. Тот заскулил, как побитая собака.
– Ну, что, сволочь, – присев на корточки, спросил его боярин, – помогли тебе твои татары?
Староста повернул к нему свое окровавленное лицо, на котором были едва различимы опухшие и залитые кровью глаза, полные лютой ненависти, и промычал в ответ что-то нечленораздельное.
– Ладно, не трудись, – махнул рукой боярин, – С нами в Рязань поедешь, там и расскажешь.
Он встал и, посмотрев на своих людей, сгрудившихся вокруг него, приказал:
– Раненых перевязать. Убитых ратников и пленных грузим на коней. Захваченное оружие тоже. Коней у нас теперь много… а позже подводу раздобудем. Уходим прямо сейчас назад к реке. Кто их знает, сколько тут еще по лесам этих мятежников прячется. К утру, авось, выйдем.
Глава пятая
Дорога домой
В Рязань они прибыли рано утром, едва только стражники открыли городские ворота. Не радостный это был поезд. Впереди боярин со шрамом на щеке от стрелы, за ним изможденные приказчики и несколько воинов. На двух подводах лежали люди. На передней мертвые ратники, которых требовалось похоронить по православному обычаю. На другой связанные татары и староста из