Однако Ганс не был допущен к самолетам, и на его глазах нередко выступали злые слезы, когда из укромных мест он наблюдал воздушные маневры крылатых машин над авиабазой Шляйссхама. Газетные материалы о воздушных победах над противником немецких летчиков Германа Геринга, Риттера фон Грейма, Карла Друма, Альфреда Келлера, Вальдемара Клепке, Роберта Кнаусса и других вызывали у него смешанные чувства радости и горькой обиды. Молодые пилоты его учебной эскадрильи – здоровые, улыбающиеся, одетые с иголочки – казались ему, простому рядовому солдату, недосягаемыми орлами.
Впрочем, штабная служба вдали от фронта давала писарю Бауру некоторые преимущества, к которым, в частности, относились регулярные походы в Шляйссхам для отправки несекретной почты. Как-то в холодный дождливый день озябшего и промокшего солдата, пожалев, напоила кофе работница почты, принимавшая от него корреспонденцию. Эльза выглядела гораздо моложе своих сорока лет. Ее муж, спившийся железнодорожный жандарм, давно был выдворен из семьи и жил на станции. Дочь Клара, работавшая официанткой в кафе, не возражала против посещения их дома солдата, на вид мальчика, принимая на себя о нем заботы в отсутствие матери. Этот тройственный боевой союз, не знавший размолвок, оставался нерушимым почти год. Окруженный женской теплотой и любовью, Баур все реже вспоминал белокурую Анхель, которая не баловала его письмами.
Однажды Ганс обратился к своему командиру:
– Господин капитан! Я твердо решил стать летчиком. Прошу вас дозволить мне в свободное время помогать механикам.
Капитан усмехнулся, но приказал старшему механику по вечерам привлекать рядового Баура к несложным работам по обслуживанию самолетов. Это была серьезная победа! В короткий срок Ганс изучил устройство самолетов авиабазы. К удивлению механиков он мог самостоятельно разбирать и собирать двигатели машин, находить и устранять в них неполадки.
В середине 1916 года, когда потери германской авиации, особенно в личном составе, достигли катастрофических масштабов, на летные должности стали определять добровольцев, прошедших ускоренную подготовку. Узнав об этом из директивы, поступившей в штаб, писарь Ганс Баур, не раздумывая, написал рапорт о направлении его в летную школу.
– Дорогой Ганс, – капитан, вызвавший Баура, заговорил с ним отеческим тоном, – ты еще слишком молод и мал ростом. А потому, скорее всего, твои старания напрасны. Но ты мне нравишься, и чем черт не шутит. Вот тебе сопроводительные документы, отправляйся в приемную комиссию авиационной школы в Фервирсе. Дай бог тебе удачи!
Из ста сорока человек, прибывших в школу, экзамены выдержали тридцать пять. В числе счастливчиков, допущенных к занятиям, оказался Баур. Учеба