В пересыльном лагере подсудимые чувствовали себя единой командой, там они сплотились и проявили очень жесткий протест. Лидера среди них не было, хотя им очень хотел быть Геринг.
В течение процесса подсудимым давали несколько свиданий. Кому-то они разрешались, кому-то нет. Очень профессионально работала защита. Было выслушано много свидетельских показаний – 38 тысяч письменных показаний и за, и против этих персоналий и преступных организаций. На процессе были заслушаны 33 свидетеля против обвиняемых и 61 свидетель защиты.
До конца следствия между многими подсудимыми сохранялись теплые дружественные отношения. Например, Лей и Ширах до самой смерти Лея пытались изо всех сил друг другу помогать. Немного пытались поддержать Франка, потому что не производил он на своих коллег впечатления какого-то страшного палача Польши. То ли они не все знали, то ли делали вид.
Был такой эпизод, когда Гессу объявили приговор и он осознал, что ему дали пожизненное, он начал раскачиваться в каком-то психическом коллапсе, словно сейчас упадет. И Риббентроп, сидевший рядом, положил на него свою руку.
Когда вынесли смертный приговор, реакции у всех были неоднозначные. Геринг вскипел, весь как-то надулся, покраснел, побледнел, был словно вулкан, который сейчас взорвется. Но его сразу вывели.
Эрнст Кальтенбруннер совершенно ни на что не реагировал. Риббентроп был абсолютно спокойным, он вообще занимался больше своими коллегами, чем собой.
Геринг и Гесс на скамье подсудимых в Норнберге
Артур Зейсс-Инкварт и Ганс Франк были ко всему готовы, они сразу знали, что их ждет. Вильгельм Кейтель, наверное, тоже понимал, что ничего, кроме смерти, его не ждет. Как во время процесса, так и во время вынесения приговора он стоял вытянувшись, руки по швам. Юлиус Штрейхер, когда его вывели, начал орать и петь.
Адвокаты практически за всех писали трибуналу прошения о помиловании. В основном без согласия своих подзащитных. Только Редер просил заменить ему пожизненное на расстрел. Было отказано. И Геринг тоже просил заменить петлю на расстрел. Тоже было отказано.
Приговор начали зачитывать 30 сентября, а 1 октября уже закончился трибунал, все зачитали. Буквально 2 октября всем уже сообщили, что все ходатайства отклонены. Их даже никто не рассматривал.
Через 2 недели приговоры привели в исполнение.
За эти 2 недели ожидания подсудимым были разрешены свидания. Одно свидание с одним ближайшим родственником. Им разрешалось написать письма, завещания, какие-то распоряжения – через своих адвокатов они все это могли передать. Геринг, например, попросил свидания с дочерью Эддой, но ему объяснили, что если его жена Эмма согласится – тогда девочку приведут под охраной. Жена, конечно, дочку без себя не отпустила, она очень возмущалась, что нельзя дать свидание им двоим.
Геринг уже практически под приговором все равно возмущался, негодовал