Стае вернулся с небольшим подносом, на котором стояла чашка с горячим чаем и лежали заветренные бутерброды.
– Извини, все, что нашел, – хмуро сказал он. – Завтрак пока не готов. Сергей Сергеевич по выходным раньше десяти не встает. Кухарка еще только на кухне появилась.
– Спасибо, – Настя натянула одеяло до подбородка и села в кровати. Удивительно, но неприязни к Стасу, который тоже был действующим лицом в череде ее унижений, девушка не ощущала. Только жалость: и к нему, и к себе. – А ты, что, все время со мной сидел?
– Нет, – Стае виновато улыбнулся. – Я минут двадцать назад пришел. Ты вчера так вертелась и кричала, что пришлось тебе снотворного дать. Поэтому я был уверен, что рано не проснешься. А ты вот проснулась. Держи чашку. Только осторожно – горячая.
Настя взяла чашку и с трудом поднесла ее к губам. Отхлебнула. Во рту было противно – то ли чай плохой, то ли после вчерашнего остался отвратительный привкус.
– А ты? – Насте было трудно ворочать языком, но она должна была хоть что-то понять. – Ты тут кто, если хозяин, – ее усилия произнести вслух имя Сергея Сергеевича успехом не увенчались, – этот, как там его?
– Сергей Сергеевич, – терпеливо и почти по слогам произнес Стае. – Я у него управляющий. Дом, сад, хозяйство, прислуга – все на мне.
– А-а-а, – протянула Настя, добавив в безжизненные интонации долю издевки. – А я теперь тут кто – тоже хозяйство, раз меня твоим заботам доверили? Или прислуга?
– Нет-нет-нет, – торопливо застрекотал Стае, не давая ей продолжить, – с тобой все по-другому. Ты – хозяйка, и я сам буду выполнять твои поручения.
– Интересно все у вас, – Настя презрительно хмыкнула, – ладно, хозяйка так хозяйка.
Стае нервно заерзал, но ничего не сказал.
– Тогда первое поручение – рассказать, что вчера было, после того как я потеряла сознание, – Настя решительно взяла Стаса за руку и больно сжала запястье. – Давай!
– Не надо, – Стае неожиданно побледнел, – я не хотел ничем тебя обидеть, пойми. Но были договоренности, которые никто не мог отменить. – Стае глубоко вздохнул и, собравшись с духом, выпалил: – Вчера ты стала… черт, не знаю, как сказать… любовницей хозяина, что ли. Но ты не бойся, он щедрый, хороший, мне, например, очень помог. У меня мать тяжело болеет, не думал, что спасут, а он сам предложил лечение в Израиле оплатить…
Настя, словно пораженная громом, молчала. Слова Стаса отдалялись, она уже не разбирала их смысла. Только сейчас Настя осознала, в каком положении оказалась. Господи, как же она посмотрит в глаза родителям после всего, что случилось?! Не к этой судьбе они готовили свою дочь. Они хотели, чтобы их Настенька нашла достойного мужчину, устроила свою жизнь и послужила надежным гарантом их благополучия в старости. А она! Что