– Что это? – вдруг спросила Дрика, дернувшись и указав рукой куда-то налево, в свой сектор наблюдения.
Я повернулся, но поначалу решил, что она указывает на двух мертвяков, сидящих под стеной в тени. Странно: тут таких хватает – не та картина, чтобы какое-то особое внимание привлекать. Но затем понял, что она имеет в виду, – прямо за густым кустарником, почти невидимая с дороги, расположилась какая-то длинная и гибкая тварь, медленно двигающаяся на пружинисто согнутых ногах и почти вытирающая брюхом землю. Рассмотреть что-то еще, кроме странного, непривычного для человеческого глаза силуэта, было невозможно.
– Что это? – спросила девушка.
– На дорогу смотри, врежемся, – сказал я ей. – А вообще это… мутант, не знаю, как еще эту дрянь назвать.
– Это был человек?
– Не уверен. Могла быть собака, например, – ответил я и добавил: – Как мне кажется. Так, на бегу, и не узнаешь.
– Откуда они берутся?
Я попробовал изложить ту теорию, которую нам удалось для себя составить:
– Если мертвец добирается до трупов одного с ним вида, которые не восстанут, с простреленной головой например, то он отжирается в такое вот существо. Чем больше съест, тем страшнее, сильнее и опасней он станет.
– Ты их видел раньше?
– Дважды сталкивался. Один раз с Джеффом, а один раз сам. В обоих случаях чудом уцелел.
– Их много?
Голос напряженный. А я ее прекрасно понимаю – даже эта тварь, мельком увиденная, пугает очень здорово. Это из машины и проездом, считай, в полной безопасности.
– Нет, немного, – ответил я. – Совсем немного, к счастью.
Я подумал, что Дрика, несмотря на то что даже человека уже убить умудрилась, с мертвяками сталкивалась мало. Сначала пряталась от них в опустевшем доме своей дальней родственницы, к которой приехала в гости из Голландии и которая пропала бесследно в первый день Катастрофы, а потом встретила меня, и я сразу вывез ее за город, в наш лагерь в пустыне, куда ни один мертвяк не добирался. И там она с детьми нашего товарища по несчастью Паблито несла караульную службу.
Даже странно, что в такой момент кто-то сумел пройти мимо главного кошмара наших времен. Повезло, наверное. А вот застрелить человека, почти убившего меня, ей довелось. Спасла мне жизнь как раз в тот момент, когда я с ней прощаться уже начал. Боевое крещение для малолетней художницы получилось.
Вспомнив об этом, я потер ладонью шрам на голове, который отчаянно чесался, заживая. Как раз в этом месте впритирку к моему черепу прошла пуля из винтовки.
Мертвяки, мертвяки, мертвяки. Хоть не так уж и много,