Машина тронулась раньше, чем я успел закрыть дверь, рванула с места суетливым прыжком, так что я чуть головой в лобовое стекло не влетел, тяжело накренилась в повороте, кажется поднявшись на два колеса, вынудив меня заорать:
– Стой! С ума сошла?
Остановились мы тоже классно – с черными следами резины, так, что кот слетел со своего законного ящика тушенки и кубарем скатился под приборную панель.
– Быстро из-за руля! – рявкнул я, закидывая дробовик в крепление на потолке.
Нет, так мы точно никуда не доедем, разве что до первого столба. Переоценил я хладнокровие малолетней художницы: там пока чистой воды паника в глазах, руки трясутся, толку никакого.
К счастью нашему, такие фургоны рассчитаны на то, что люди будут ходить внутри. Я заскочил на «кошачий» ящик, закрывавший проход в грузовой отсек, рывком выдернул Дрику из-за руля, переслав ее на пассажирское место, а сам рухнул на освободившееся. И вовремя – подстреленная тварь со стуком врезалась в борт фургона, повиснув на оконной решетке. Дрика даже на пассажирском месте завизжала так, что уши заложило, а сиди она здесь – точно припарковались бы в гостиной какого-то из домов: стенки здесь тонкие, непрочные.
Пахнуло гнилью, мертвечиной, грязью и уже знакомым ацетоном. Перекореженная выстрелами зубастая морда ударилась в стальные прутья решетки, за которую тварь держалась длинными черными когтями.
Это собака. Это не просто собака – ведь совсем недавно это должно было быть французским пуделем или другим подобным нелепым декоративным созданием, на твари даже остался розовый ошейник со стразами и каким-то нелепым бантиком: «девочка» к тому же, мать ее. Нет, я серьезно, не шучу, меня, несмотря на весь ужас момента, вдруг начал разбирать истерический смех. Пудель-пусечка – кровожадный мутант, жаждущий человеческой плоти. И собачьей он тоже где-то нарыл. Много, потому что раскормилась эта гадость раза в три, наверное. Кровожадные пудели – угроза прогрессивному человечеству. Интересно, а с хомячками та же картина?
Рукоятка «зига» удобно легла в руку. Выдернув пистолет из кобуры, я приставил его ствол к решетке, примерно прикинув, где у мегапуделя могут быть мозги, если они, конечно, когда-то имелись в наличии, и выжал спуск. С легкой натугой взвелся курок, грохнуло, и тварь отвалилась назад, просто разжав когти.
– Шандец, – подвел я итог на родном языке. – А ведь мог и порвать, сволочь такая, калибр уже вполне позволял.
Рычаг на руле перескочил в положение «драйв», и фургон поехал дальше. А я обернулся к Дрике, которую заметно трясло:
– Ты что запаниковала?
– Очень страшно, –