Физрук выглядел подостойнее. О выпитой бадье спиртного напоминал только свекольный оттенок нагловато-перепуганной мордени. Видимо, сказывалась практика.
– Здравствуйте, Амалия Викторовна. – Ишь ты, а врачиха-то говорит почти нормально, только слегка запинается. Интересно, она только с помощью воды адекватность восприятия возвращала или без медикаментозных средств не обошлось? – Вызывали?
– Я собрала вас, господа, – с сухим шуршанием покатились остальные камни, – чтобы сообщить пренеприятнейшее известие…
– К нам едет ревизор! – торопливо закончил физрук и подобострастно гыгыкнул – мол, ловко я вашу шутку продолжил, Амалия Викторовна?
– Рада, что вы знакомы с комедией Николая Васильевича… – хрустнула попавшаяся на пути камней веточка.
– Кого? – озадачился весельчак.
– Гоголя. Так вот, – сухо продолжила директор, не приглашая топтавшуюся у двери парочку пройти и присесть, – известие у меня для вас действительно пренеприятнейшее – вы уволены.
– Что? Как это? За что? – закудахтали те.
– Причем не только уволены, но и оштрафованы на сумму нанесенного вами бизнесу ущерба, – размеренно продолжила Амалия, словно не слыша гвалта. – Надеюсь, все помнят условия контракта, который вы оба подписывали.
– Какого еще ущерба? – Изображать непонимание, едва выйдя из алкогольной комы, довольно проблематично. Особенно трудно уследить за бегающими, словно шары в лототроне, глазами. Но Пипетка продолжала демонстрировать искреннее недоумение, несмотря на полное отсутствие умения. – Я не понимаю, о чем вы! Амалия Викторовна, я ведь всегда выполняла все задания, спускаемые сверху! И до сих пор моя квалификация господина Николса устраивала! Какой еще ущерб? Буквально три дня назад я подобрала подходящее по заданным параметрам сердце, изъятие прошло безупречно, орган в соответствующем контейнере немедленно был отправлен, тело после консервации всех расходуемых материалов утилизировано – не пропало ничего! Почки, печень, легкие – сохранено все ценное, вплоть до роговицы глаз. О каком ущербе может идти речь?
– А вы, Владимир Игоревич, – перевела взгляд на физрука Амалия, совершенно не реагируя на вопли Пипетки, – ничего не хотите мне сказать?
– Я?! – Брови самца взлетели к границе волос, благо лететь было недалеко. – А я-то с какой стороны могу нанести ущерб? Тренировками я материал не перегружаю, слежу только за тем, чтобы они были здоровы и органы их функционировали нормально. Все, кто может ходить и ходит ко мне на занятия, здоровы, в этом я абсолютно уверен!
– Не