Времени она зря не теряла. Сразу же дала объявление во все местные газеты, что ищет мужа. Желающих взять в жены иностранку не нашлось. Прошли времена, когда их массово завозили из стран третьего мира. Опыт показал, что женщины из бедных стран живут в браке ровно столько, сколько нужно для получения вида на жительство.
Пометавшись, Люда поняла, что надо срочно ехать в Баварию, в гости к недавно овдовевшему старику Баумгартнеру, двоюродному дядьке Олега по матери. Как ей удалось уломать деда Эрнста с ней расписаться, одному богу ведомо, однако уже через несколько месяцев новоявленная фрау Баумгартнер, забрав дочек от Петра Карловича, хозяйничала в добротном и веселом, как теремок, баварском доме.
А через полгода умер Алексей, прямо на своем рабочем месте. Скоропостижно скончался от острой сердечной недостаточности. Гены пальцем не раздавишь. Слабую сердечную деятельность матери унаследовали все ее дети.
Три дня от Петра Карловича скрывали эту страшную новость – слишком слаб он был, уже практически не ходил. В день похорон Катя с Маринкой накололи его успокоительными и под руки повели в Дом печали.
На поминках дед разговаривал сам с собой, пробовал петь. Глаза его были сухими. Голова мелко тряслась. «Это я во всем виноват, – шептал он. – Зачем взял с собой Васятку? Остался б он дома, был бы жив. А забрал бы в Германию Олега, тот бы не погиб. Что я теперь Ане скажу? Как объясню, что всех детей наших растерял, ни одного не уберег? Нет мне прощения».
С тех пор Петр Карлович окончательно сдал: стал заговариваться, часто плакал. Потерял интерес к жизни. Из дому практически не выходил – лежал на кровати и читал «Библию».
Марина вскоре вышла замуж за серба из Берлина и перебралась с детьми в столицу.
Через год устроила свою личную жизнь и Катя, переехав в дом, который уже три года убирала. Ее работодатель, вдовый пятидесятилетний аптекарь, решил, что для бюджета обоих полезнее будет, если они съедутся.
Людка ждет не дождется смерти деда Эрнста, переписавшего на нее все свое имущество, и уже подыскивает по Интернету нового мужа.
Петр Карлович же доживает свой век в доме престарелых. Он совсем не поднимается с постели и все разговаривает со своей Аннушкой и покойными сыновьями.
Осьминог Пауль
Бывает, проснешься, как птица,
Крылатой пружиной на взводе,
И хочется жить и трудиться;
Но к завтраку это проходит. Игорь Губерман
По приезде в Германию Пашка Осьминогов, как водится, стал Паулем. Всем семейством они сменили и фамилию на мамкину девичью – Шлау,