Чертыхнувшись, я метнулся к брошенной бесхозной фляжке и перелил остатки из поврежденной в нее. Спасти удалось граммов двести, и я не знаю, хватит ли этого количества, чтобы полностью излечиться от недавнего отравления.
Кроме фляжки мне достался нож – массивный «рембоид» с блестящим лезвием без единой царапинки, и пистолет, по виду обычный «глок», но с магазином всего на двенадцать патронов. Да и сами желтые цилиндрики были крупными, совсем не девятимиллиметровыми «парабеллумовскими» патронами, с которыми я хорошо знаком. Может, это сорок пятый калибр, словно у знаменитого кольта девятнадцать-одиннадцать?
Да уж, подозрительные патрончики. Одно то, что на донышке гильзы вместо привычных букв и цифр стоит непонятная ерунда вроде штрихкода, говорит сама за себя. А когда я крутил в пальцах один из них, то чувствовал, как внутри свободно пересыпается порох, будто его в два раза меньше положенной нормы. Пули свинцовые, без оболочки, с ямкой вместо острого кончика.
Да и сам пистолет подозрителен, может, другая модель, вроде бы их там штук десять – от семнадцатого до тридцатого? По надписям не понять ничего, я там даже слова такого – «глок» – не нашел.
На шее убитого шли по кругу слева направо татуировки, все с той же религиозной тематикой: черти, огонь, грешники и ангелы.
Рассматривая тело, я совсем позабыл про окружающий мир, и когда отвлекся от карманов мертвеца на странный шум неподалеку, то увидел, как через заводской забор перелезает самое странное и страшное существо, которое я когда-либо видел.
Размером туши тварь могла посоперничать с крупным кабаном, даже чем-то схожа с ним – горбатое тело, вытянутая морда, торчащие из пасти клыки. Вот только лапы были побольше как по длине, так и по толщине, а вместо щетины на теле росли… костяные иглы, и самые длинные, уже не иглы – спицы, имелись на горбу. Пятачок зверя обзавелся костяной нашлепкой с острыми краями, которыми одинаково легко рыхлить землю, асфальт, поддевать что-то и отжимать, как фомкой… это мне пришло в голову при первом взгляде на столь уродливое создание.
Явно родственник того монстра с автозаправки, от которого я прятался в картофельной ботве. Только тот был гуманоидом, для которого привычно хождение на нижних лапах, а существо передо мной, как тот же кабан, привыкло всегда и везде бегать на всех четырех.
И сейчас этот возможный родственничек милой домашней свинки направлялся ко мне.
Спасало от немедленного знакомства то, что по стене чудовище не умело карабкаться, только зря царапало задними копытами бетон плиты, перекинув передние через верхний край. При этом тварь зацепила «егозу» – тончайшую металлическую ленту с заточенными до бритвенной остроты краями, – но никак не показывала, что подобное изделие доставляет ей хоть какой-то дискомфорт.
Я,