Один раз в миллениум. Чингиз Абдуллаев

сказать, мне опять повезло. Я уехал в аэропорт, а домработница пришла как обычно. Потом сотрудники милиции мне сказали, что она пила воду из бутылки, которая стояла на кухне. И в ней оказался яд. Не представляю, как он туда попал. Несчастная женщина умерла на месте. Я был в это время в аэропорту, это могли подтвердить несколько свидетелей. Я собирался поехать на дачу, но должен был заехать домой, чтобы запереть дверь. Я долго стучал, но никто мне не открыл. Выяснилось, что дверь была заперта изнутри. Я стучал так громко, что собрались соседи. Тогда пришлось вызвать милицию. Я подумал, что в квартире воры. Хорошо, что мы вызвали милицию. Иначе я не представляю, как мог бы оправдаться. И мы обнаружили труп несчастной женщины. Как вспомню этот ужас, становится страшно. Эксперты установили, что смерть наступила мгновенно. И случилось это примерно в восемь часов вечера, как раз в тот момент, когда я встречал своего гостя в аэропорту. У меня оказалось железное алиби, меня запомнили и пограничники, и таможенники, и сотрудницы VIP-зала. Меня не стали задерживать и отпустили вчера утром. Жене я соврал, сказав, что был на даче. И с тех пор – а прошло уже два дня – хожу как убитый. Кому и зачем могла понадобиться моя смерть? Я ведь не сомневаюсь, что убить хотели не эту несчастную женщину, о существовании которой не знал никто, кроме меня. Но кто и зачем хотел моей смерти? Я два дня размышляю над этим ужасным случаем и не могу ничего для себя решить.

      – Прокуратура возбудила уголовное дело?

      – Да. И меня уже допросили. Вот поэтому я и пришел к вам. Абсолютно дикий случай, о котором даже страшно рассказывать. Тем не менее знающие люди посоветовали мне обратиться именно к вам. Они считают, что вы лучший эксперт в городе, лучший специалист по подобным запутанным делам.

      Глава вторая

      Дронго молчал несколько минут, обдумывая ситуацию, затем спросил:

      – В доме ничего не пропало?

      – Ничего. В квартире было пять тысяч долларов, и они остались лежать на месте. Ничего не пропало. Кроме того, дверь была заперта изнутри, а на седьмой этаж не так-то легко попасть. На балконах у меня жалюзи. Я их всегда держу закрытыми.

      – Погибшая давно работала у вас?

      – Полтора года. Очень исполнительная и тихая женщина. У нее осталась внучка, которую она воспитывала. Мать уехала куда-то в Югославию, а отец ребенка давно их бросил. Как вспомню, так мороз по коже. Я уже поручил своему секретарю присмотреть за ребенком. Девочке тринадцать лет, и у нее никого нет. Ее привезли к нам в офис и пока поселили в моей комнате отдыха. У нас круглосуточная охрана, и с девочкой ничего не может случиться. Конечно, я возьму на себя организацию похорон, но тело мне пока не выдали.

      Он вздохнул и снова взял бутылку. Потом невесело усмехнулся:

      – Под такой рассказ лучше глушить водку, чем этот коньяк. Он только усиливает напряжение. У вас можно курить? – спросил он.

      – Вообще-то нет, – ответил Дронго, – но иногда, в виде исключения, я разрешаю это своим гостям. Сейчас принесу