случайно бросила туда взгляд и от неожиданности споткнулась на ровном месте. Сердце у нее екнуло. За стеклом она увидела пожилую женщину, которую поначалу приняла за ожившую Софью Аркадьевну, настолько они были похожи. Только приглядевшись, она поняла, что это – совсем другая женщина, скорее всего – сама хозяйка дома – Ирина Гаевская. Вика успела хорошо рассмотреть ее. Даже через стекло было видно, какой толстый слой грима покрывает лицо старухи. Выражение этого лица было недовольным, хозяйку раздражало присутствие еще одного, четвертого, оперативника на ее территории. Молоденький сержант задавал ей какие-то вопросы, получал короткие, односложные ответы и старательно записывал их на листок, пристроенный на уголке стола. Вика не стала задерживаться под окном, да это было и не нужно. Фигура старухи так и стояло перед глазами. Да, она оказалась даже старше, чем Вика думала. И определенно – нездоровой. Это было заметно несмотря на обилие грима, а, может быть, именно благодаря ему. Платиновый парик "а ля Мэрилин Монро", почти такой же, как у несчастной Софьи, подчеркивал болезненную бледность лица. Обтягивающее, слишком нарядное для раннего утра платье с блестками открывало некрасиво торчащие костлявые ключицы. Старуха изо всех сил пыталась держать осанку. Точно такая же прямая спина и почти такая же фигура были у Софьи, Вика хорошо это запомнила. Все старые женщины похожи друг на друга, и молодящиеся старухи – не исключение. Мысль, которая посетила голову Вики после этого, не отличалась оригинальностью. Да она просто лежала на поверхности, эта мысль. Странно, что никому больше она не пришла голову. Конечно, Софья Аркадьевна и Ирина Гаевская не были сестрами-близнецами, но в темноте, да еще с этим злополучным зонтом, с которым Гаевская не расставалась, их вполне можно было перепутать.
А это могло означать, что Софью Аркадьевну могли убить по ошибке.
"Ничего себе открытие, – подумала Вика. – Только кто ж мне поверит?"
Глава 5
Недавнее лицезрение трупа и неожиданные, пугающие выводы относительно убийства никак не сказались на Викином аппетите. Она была молода, к тому же с прошлого дня почти ничего не ела. Не считать же едой полкило черной смородины, которые она умяла накануне. Поэтому большой омлет с зеленью был уничтожен ею в рекордно короткие сроки. Вика могла позволить себе такую вольность, ей не приходилось заботиться о сохранности фигуры, даже после новогодней обжираловки она никогда не выходила за границы своего сорок четвертого размера. Любые калории сгорали в ней непонятным образом, не оставляя и следа.
Позавтракав или, точнее, пообедав, Вика продолжала размышлять над тем, чему она стала невольной свидетельницей. Эти размышления не мешали затеянной уборке помещения. Поначалу она собиралась было отправиться на пляж, но солнце было в самом зените, а во всех умных журналах, которые Вика время от времени почитывала, черным по белому было написано о вреде полуденного солнца для кожи. Поэтому – правда, не без усилий – Вика заставила себя оторваться
