Такова была внешняя, материальная обстановка, в условиях которой шла с напряженной энергией работа по подготовке последнего решительного наступления.
Наряду с этим штабу приходилось спешно проводить реорганизацию частей. Некоторые дивизии, крайне ослабленные предыдущими боями, имели почти одни тылы. В это же время другие, наспех перекинутые на фронт с разных сторон, не имели достаточной материальной части и положенных обслуживающих аппаратов. Ввиду этого, согласно отданным мной указаниям, спешно производилось слияние некоторых частей. Вообще говоря, с военной точки зрения, такая мера, особенно в разгаре боевых операций, является нецелесообразной, ибо не дает времени вновь сливающимся элементам освоиться друг с другом и слиться в единое органическое целое. Но при создавшейся обстановке и особенно при обилии скопившихся на ограниченной территории войсковых частей, штабов и учреждений эта мера являлась вполне целесообразной.
И, наконец, шла самая энергичная работа по подготовке штурма Чонгарского перешейка.
Для этой цели все время по ночам производились поиски наших разведывательных отрядов на тот берег, причем отряды переправлялись через Сиваш или на лодках, или на скоро сколоченных плотах; со всех сторон побережья и, главным образом, из Геническа свозились перевозочные средства (лес, лодки и пр.), совершенно отсутствовавшие в намеченных для удара районах; устанавливались береговые батареи для прикрытия штурма, приводились в оборонительное состояние позиции и пр.
Чтобы оценить всю грандиозность производившейся работы, надо, как я уже отметил, помнить, во-первых, что никаких технических средств у войск под рукой не было, и, во-вторых, что работу эту производили люди в условиях страшной стужи, полураздетые и разутые, лишенные возможности хоть где-нибудь обогреться и не получавшие даже горячей пищи и питья. Дело в том, что налицо были лишь боевые части; что же касается войсковых тылов, технических средств и пр., то все это оставалось далеко в тылу, ввиду полной невозможности поспеть за полками при том темпе нашего наступления, который имел место, и при абсолютном отсутствии перевозочных средств.
Только небывалый подъем настроения и величайший героизм всего состава армий фронта позволяли не только совершать невозможное, но и делать то, что почти не было слышно жалоб на вопиющие условия боевой работы. Каждый красноармеец, и командир, и политработник, держались лишь крепко засевшей в сознании всех мыслью: во что бы то ни стало ворваться в Крым, ибо