которая так быстро стала наводить беспорядок в жизненном графике старика. Не успел он подумать об этом, как в поле его зрения появилась она, женщина, чье сердце было для него загадкой. Той, которую старик не мог разгадать. Она снова привлекла его внимание. На этот раз с еще большей силой. И на нее он смотрел так, будто видел ее впервые. Она шла медленным и неуверенным шагом. Ее уставшие плечи так просили встречи с землей. Ее глаза отяжелели от слез, которые она больше не способна была сдерживать. Ее образ сильно привлекал старика. Но кого она ему напоминала? Из-за своего решения забыть прошлое навсегда попытка найти схожесть с кем-то была практически невозможна. Старик молча продолжал наблюдать за ней. Тишина в комнате приобрела привычный характер. Даже вещи в комнате лежали так, будто были забыты всеми. Волнение старика набирало силу. Он обратил внимание, что женщина в основном молчала. Губы ее никогда не шевелились. Она молча выслушивала указания своего начальника. Он часто кричал на нее. Чтобы понять это, старику не нужно было слышать, потому что это было невозможно, ему достаточно было видеть. Обычно о наших чувствах способно рассказать наше лицо. Старик видел лицо этого человека. Оно отражало гордое и надменное стремление поработить тех, кто не способен дать отпор. Каждая мышца в теле этого человека была напряжена от ярости. И снова старик стал размышлять над тем, как победа связана с силой. В данной ситуации он увидел полное бездействие этой женщины. «Бездействие − это неспособность разума достичь сердца, − подытожил старик. − Ведь сердце очень мощный стимулятор. А если человек бездействует, то он просто не мотивирует свое сердце». Во многом старик был прав. Но он упускал из виду одну очень важную, еле заметную деталь − но какую?
Эту деталь невозможно увидеть глазами. Ведь когда смотрят глаза, то виден только факт. А сердце ищет причину. Старику не всегда удавалось увидеть причину. Он основывался лишь на математически обоснованных фактах. Но жизнь − это не математика. Ее начало и конец хотя и известны, но весь ее процесс − чистое творчество. Лишь один тот факт, что старик с необычайным интересом следил за этой женщиной, говорил о том, что ему самому был неизвестен исход ее жизни.
Прошло уже много часов с момента появления первых лучей солнца. Старик продолжал, не отводя глаз от окна, смотреть за происходящим вокруг. Время прошло незаметно. Вдруг старик прервал собственную тишину хриплым кашлем. Откашлявшись, он крикнул:
− Джон! Неси чай! Да завари покрепче. Эй, Джон!
− Сэр, я уже несу, − неторопливо ответил Джон.
− Ты же знаешь, я ненавижу ждать, − с некой угрозой сказал старик.
− Знаю, сэр, − еще более спокойным голосом произнес Джон. − Может, подать вам еды?
− Нет.
− Тогда разрешите удалиться.
− Иди.
Джон уже сделал первый шаг, повернувшись к старику спиной, и готов был покинуть комнату, как вдруг услышал тихое, неуверенное:
− Постой!
На мгновение весь разговор перерос в сильное напряжение.
−
