– Сергей Филиппович! – искренне обрадовался Андрей Георгиевич, хватая Сергея за руку и доверительно заглядывая в глаза.
– Можно просто Серж, – сказал в ответ юноша.
– Отлично! Вы здесь – отлично! – Старик выглядел счастливым, его добрые глаза отражали уверенность в благополучном будущем. Не так уж он и стар, мысленно отметил Сергей, разглядывая выдающегося учёного. Высокий лоб без единой морщинки, чуть потускневшие, но всё ещё зоркие глаза, естественная улыбка, аккуратность в каждой детали. Юрковский чуть успокоился и повернулся к Ольге. – А Федя ещё не приехал? Вы не вместе?
– Он опаздывает, Андрей Георгиевич, – со странной интонацией ответила женщина.
– Не похоже на него. Необычно, весьма и весьма, – пробубнил Юрковский. Он закрыл глаза и коснулся пальцами виска, прислушиваясь к донесениям Сети. – Так. Так-так. Кажется, что-то случилось. Он в космопорту. Ну-ка.
Один из экранов включился, настроившись на какой-то бесплатный канал. Картинка транслировала изображение с одной из телекамер космопорта: в окружении толпы на небольшом возвышении стоял Ложкин и о чём-то жарко вещал, размахивая руками. Рядом притулился робот-погрузчик с двумя толстенными сумками на горбу.
– Выступает с торжественной речью, – прокомментировал Юрковский. – Похоже, что-то случилось в космосе. Боюсь, это надолго. – Он посмотрел на Ольгу с невысказанной просьбой во взгляде.
– Я привезу его, Андрей Георгиевич.
Ольга бросила ещё один быстрый взгляд на экран, развернулась и вышла из зала.
– Ну-с, дорогой друг, присаживайтесь! – повернулся Юрковский к Сергею. – Расскажите мне о себе!..
3. Под аплодисменты
Всё смешалось и перемешалось. Как в том бородатом анекдоте – и кружит, и кружит, и кружит…
– Кто-то из вас не верит мне? А я вам говорю: будет так! И обещаю, что приложу все усилия для этого! – Ложкин жестикулировал, приняв надменно-пафосную позу. – Ещё увидите, Земля будет очищена от инопланетной нечисти!..
Толпа вокруг шумела и ликовала, хотя учёный сам не понимал, что за чушь он несёт. Он имел право не слушать самого себя. Гораздо больше его донимала сама Земля. Огромное солнце, высокая гравитация и грязный, пыльный даже не смотря на все потуги очистительных заводов воздух. Стоило посадить лайнер в порту, как сразу же учёного окружило мельтешение рекламы. Реклама была повсюду: на стенах домов, на одежде прохожих, она летала в воздухе, маячила перед глазами, стелилась под ногами и оккупировала небо.
И радость спасения окончательно была загублена этой дикой толпой, что окружила Ложкина, едва он сошёл с трапа. На Марсе ничего подобного случиться не могло, там люди умели соблюдать вежливую дистанцию. А тут чуть рубашку не порвали на своём любимце!
Вернувшись мысленно к космическим событиям, Ложкин сделал вывод, что дарки вовсе не хотели уничтожать космолёт.