– Извините, скажите, пожалуйста, – начала было Алёна, однако немедля спохватилась, что изъясняется на языке родных осин, и поправилась: – Экскюзе муа, мсьё…
– Да лучше по-русски, – махнул рукой мсьё. – Что вы ищете?
– Ой, ну надо же! – обрадовалась Алёна.
Она почему-то всегда по-детски радовалась, когда встречала в Париже русских. Вот именно – почему?! Не такая уж это редкость, скорее, наоборот, тем паче что далеко не все русские проявляли аналогичный восторг при встрече с нашей героиней. Вот швейцару она явно не понравилась: мельком глянув на Алёну, он озирался по сторонам и вид имел крайне настороженный. С другой стороны, такая их швейцарочья служба: быть постоянно настороже.
– Скажите, с какой стороны бульвар Осман? – спросила Алёна с виноватым видом. – Там или там? – И она помахала руками налево и направо.
Швейцар, казалось, даже растерялся от такой глупости. Глаза его заметались – за плечо Алёны, в сторону, снова за ее плечо, к ней… потом он вспомнил, видимо, что надо быть снисходительным к слабостям ближнего своего, тем более что это – не ближний, а ближняя, да еще очень даже симпатичная, – и отрывисто бросил:
– Направо. Вон туда!
И так резко махнул рукой в указанном направлении, что чуть не заехал Алёне в нос. Она едва успела отпрянуть.
Впрочем, наша героиня не обиделась, напротив, она была очень благодарна за конкретику. Дело в том, что она с детства туговато ориентировалась в правой и левой сторонах. Ну вот бывает такое… даже и с умными людьми, а Алёна Дмитриева вполне может к ним быть причислена. Может быть, она и не знала, что такое эквалайзер, и до сих пор не могла уразуметь, шутки шутил Александр Блок или всерьез писал об интеграле, который дышит в каких-то там стальных машинах, – но в некоторых житейских, весьма запутанных ситуациях разбиралась весьма не худо. Если только не нужно было отличать правую сторону от левой! Впрочем, Алёна все же усвоила: левая сторона та, которая соответствует руке, на запястье коей часы; рука противоположная, с колечком и браслетом, – правая. Но ведь нужно время, чтобы сообразить, где что находится! Поэтому Алёна только радовалась, когда кто-то брал на себя труд указывать направление. И, одарив швейцара ослепительной улыбкой и сияньем своих прекрасных – нет, ну правда, это многие могут подтвердить! – глаз, она сказала «спасибо» – и резво двинулась… навстречу своей участи.
Ангел же хранитель, вернувшийся в это время с летучки или междусобойчика, ринулся вслед, пытаясь ее остановить… но поздно, поздно… и ему теперь ничего не оставалось, как безвольно наблюдать за неостановимым развитием событий и ломать руки, вернее, крылья, поскольку его подопечная шла прямиком к закату дней своих – и произошло это исключительно по его недосмотру!
Ангел чувствовал себя отвратительно. Ощущение беспомощности и для людей-то тяжело, а для существ, практически всемогущих, просто невыносимо.