– Да нет же! – сердито воскликнул кто-то. – Нам обязательно нужно что-нибудь именно не сделать! А ты нам только мешаешь.
– Видите ли, – примирительно продолжил кто-то ещё, – ежедневно соблюдать такой жёсткий распорядок ротозейства – очень трудно и утомительно. Поэтому раз в неделю у нас бывает выходной, когда мы не делаем всё, что хотим. Сегодня как раз такой день. Давайте проведём его вместе!
«Почему бы и нет, – подумал Мило. – Дело привычное».
– А скажите-ка, – он зевнул, почти уже засыпая, – здесь что, все-все занимаются тем, что делают ничего?
– Все! Все! – ответили разом два ротозея. – Кроме… – и голоса их задрожали, – кроме ужасного часового. Он тут бродит, вынюхивает, не тратит ли кто время попусту. Очень неприятный тип.
– Часовой? А он кто?.. – начал было Мило, но его перебили испуганные вопли:
– Часовой! Часовой!
– Лёгок на помине!
– Вон он!
– Просыпайся кто может!
– Спасайся кто может!
Ротозеи с криком разбегались во все стороны и исчезали, а по дороге, вздымая пыль и захлёбываясь лаем, мчался пёс.
– Р-р-р-г-р-я-ф! – рявкнул пёс, всеми четырьмя лапами затормозив перед автомобильчиком. Бока у него ходили ходуном, он громко пыхтел.
Мило вытаращил глаза. Перед ним стоял большущий барбос: голова, хвост и лапы – самые обыкновенные, собачьи, зато вместо туловища – часы, а точнее – будильник, и будильник этот тикал.
– Чего это ты тут делаешь? – прорычал часовой пёс.
– Да ничего, просто убиваю время. – Мило развёл руками. – Видишь ли…
– Что? – взревел пёс так, что даже будильник сорвался в звон. – Ты убиваешь время? Тратить, транжирить, терять – это ужасно, а уж убивать… – И он содрогнулся от отвращения. – И всё же, – продолжил пёс, – как ты попал в Скукотищу? Куда ты направлялся?
– Я хотел добраться до Словаренции, а тут почему-то застрял. Может, ты мне поможешь?
– Я? Тебе? Сам себе помогай, – пролаял пёс, выключая звонок будильника задней левой лапой. – Надеюсь, ты ещё помнишь, как тут очутился?
– Ну, кажется, я только на минутку зазевался и не подумал…
– На целую минуту! – вскричал пёс, и будильник снова затрезвонил. – Стало быть, тебе немедленно нужно кое-что сделать. Ты понял – что именно?
– Не совсем, но сейчас пойму, – проговорил Мило, чувствуя себя ужасно глупо.
– Сей час? Да ведь это целый час, – возмутился пёс, теряя терпение. – Сам подумай: если ты заехал сюда не подумав, значит, надо думать, что ты выберешься отсюда, как только соберёшься с мыслями и начнёшь думать. – С этими словами он запрыгнул в автомобильчик. – Ты не против? Ужасно люблю кататься!
Мило изо всех сил начал собираться с мыслями (с непривычки это было непросто). Он стал думать о водоплавающих птицах и летающих рыбах. Он стал думать о вчерашнем завтраке и завтрашнем обеде. Он стал думать о словах, начинающихся с буквы «О», и числах, кончающихся цифрой «0». Так ему удалось чуть-чуть собраться с мыслями, и наконец колёса автомобильчика потихоньку завертелись.
– Едем!