Говорили, королева склонна к недугам с детства, говорили: «порченая кровь». Короля это злило, но ни разу он не подумал о том, чтобы сменить жену, как делали многие другие. Она восхищала его – возможно, именно нежной хрупкостью. И все, абсолютно все в землях Альра’Иллы считали, что лишь за терпение и милосердие Светлые боги вознаградили Талла и Мариси́нту двумя совершенно здоровыми, чудесными детьми. Пусть рождение дочери и увело королеву в последний сон, но так пожелала Моуд.
Розинда обладала кротким нравом, почти не плакала даже совсем малышкой. В последний Круг в замке Дуан – еще Ино – обожал сестру и больше всего вспоминал в первых странствиях именно ее, ласковую и скромную. Теперь «ласковая и скромная» распускала руки и даже не надела чулок. Тем не менее, не делая пока замечаний, Дуан мягко напомнил:
– Я все рассказал. И, думаю, тебе тоже можно это увидеть.
Он показал изувеченные руки. Синие глаза сестры чуть сузились, совсем как у бабушки. Но, прикусив нижнюю губу и подумав, Розинда все же кивнула.
– Уговорил. Что будешь делать, если они тебя примут? А они, скорее всего, тебя примут, потому что я почти слышу, как трясутся их поджилки.
– Буду править какое-то время. Пока все не успокоятся.
– Какое-то время? – Розинда подняла брови. – А потом?
«А потом сбегу домой и забуду об этом месте, как о кошмарном сне». Он не произнес этого вслух, но сестра странным образом насторожилась.
– Ино? Я повторяю. Что. Ты. Собираешься. Делать с королевством?
Дуан решился и особенно прямо посмотрел Розинде в лицо.
– А ты думаешь, из меня выйдет хороший правитель? Я потерял связь с этими местами, я выпал из жизни. Я попытаюсь восстановить ее, ведь не просто так меня пробудили. Но ты ведь понимаешь, что такое проспать десять Кругов в темной пещере?
Розинда удовлетворенно закивала, но не в ответ на вопрос, а будто бы самой себе и своим догадкам. Помолчав, она склонила голову к плечу.
– Сочувствую. Но у тебя просто нет выбора, братец. Или ты его видишь? – Прежде чем Дуан открыл рот, она предупреждающе подняла ладонь. – А впрочем, мне плевать. Твой выбор – точно не я.
Дуан резко сделал шаг навстречу. Розинда сидела все так же прямо, болтая левой ногой, стуча пяткой о резную ножку стола.
– Что ты имеешь в виду?
– А то. Если вдруг ты решил, что тебе удастся надавить на людей, посадить на трон меня и жить в свое удовольствие, то нет. Пусть тебя не было десять Приливов, но тебя с детства растили королём, а меня – чьей-то вещью. – Тоненькие пальцы нервно пробежались по кружевному воротнику платья. – Чувствуешь разницу? Те, кто поднимал бунты с требованием дать мне трон, действовали не от моего имени, Ино. Они как раз прекрасно понимали: я – вещь. Стул, который можно двигать, а вследствие легкого веса – даже переносить. И они хотели двигать.
– Но ты не вещь, Розинда, – мягко