В кабинетах начальников самых разных рангов книги тоже были непременным антуражем и атрибутом. В кабинетах Больших Начальников в застеклённых шкафах обязательно стояли все тома полного собрания сочинений Ленина (а примерно до 55-го года – и Сталина) и Большой Советской Энциклопедии. Остальная литература – по усмотрению хозяина кабинета и профилю его работы. Некоторые начальники скромно напоминали, что они – люди интеллигентные, выставляя напоказ подписные издания, например, Пушкина, но не Достоевского. А в кабинете начальника Бутырского СИЗО в 1975-м я видел, кроме «непременного набора» книг, ещё и все тома прекрасно сохранившейся антикварной энциклопедии Брокгауза и Ефрона, явно попавшей туда не по разнарядке, а, скорее всего, подаренной ему кем-то из подследственных.
Вспомнился анекдот:
Берия приказал повесить в своём кабинете портрет Пушкина, объяснив удивлённым подчинённым:
– Это он первым призвал: «души прекрасные порывы!».
Пожалуй, стоит рассказать ещё об одном благом эксперименте, затеянном году этак в 1973-м, при помощи которого чиновники страны Советов в очередной раз собирались «убить» двух, а то и больше «зайцев» – утолить духовный голод народонаселения и одновременно якобы сохранить миллионы гектаров леса, истребляемого для производства бумаги, используемой, в частности, и в книгопечатании. Придумка была, как всегда, гениальной: гражданин сдаёт в приёмный пункт 20 кг макулатуры, а взамен получает талон, который даёт ему право приобрести хорошую книгу, изданную специально для поощрения интеллектуальных сборщиков макулатуры. Духовной жаждою томимый народ кинулся собирать макулатуру. Началась буквально всеобщая охота за бумагой и её производными. В азарте охоты обычно добропорядочные и законопослушные граждане часто преступали законы морального и уголовного кодексов. Очистив свои чуланы и антресоли от старых газет, журналов, растрёпанных детских книжек и писем друзей, солидные люди стали воровать с работы любые бумаги, бродить по задворкам магазинов в поисках бесхозной картонной тары и беззастенчиво рыться в мусорных контейнерах. Наши люди перестали выбрасывать пустые пачки-коробки из-под тортов и пельменей, стирального порошка и сигарет… Некоторые из моих знакомых буквально свихнулись: они утрамбовывали в бумажные мешки всё бумажное – от конфетных фантиков до специально сохранённых троллейбусных билетиков. Они обзавелись безменами и периодически взвешивали эти мешки. И это были люди, квартиры которых были битком набиты самыми разными, нужными им книгами! Они обвиняли меня, долго не поддающегося всеобщему ажиотажу, в нелюбви к деревьям, лесам и Родине. Их, имеющих огромные домашние библиотеки, судя по всему