Старик посмотрел на Ирину. Та, пользуясь тем, что Фрол обратил на нее внимание, снова зашептала:
– Нет, дедуля, ты не думай, я не прошу, я в смысле заработать. Я, знаешь, я что хочешь умею. Не веришь?
Брови Фрола как-то странно приподнялись, изобразив удивление.
– Не веришь? А вот пойдем – такое покажу.
Она схватила Фрола за руку, таща его за собой к выходу. Старик не сопротивлялся. Он лишь высвободил руку, молча встал и, не оглядываясь, пошел к двери. Выйдя на улицу, Фрол было остановился, но тут же в спину ему врезалась выскочившая следом Ирина.
– Ой, дедуля, извини, – еле слышно и как-то по-приятельски произнесла она и снова взяла Фрола за руку. – Ну что, пойдем.
Не дожидаясь ответа, она повела старика за кафе, к опутанной диким сухим виноградником беседке. Фрол шел за ней, не совсем понимая, чего от него хотят, находясь в каком-то окутавшем его сознание тумане. Он посматривал то на уложенную плиткой дорожку, то на спину Ирины, шедшей впереди и без умолку что-то чирикавшей.
– Короче, две сотни за просмотр, – уже уверенно и твердо произнесла девушка, когда они вошли в беседку. – Согласен, дедуля?
Не дожидаясь ответа, в одно мгновение она одновременно сбросила с плеч блузку и курточку, обнажив молодую упругую грудь. Улыбаясь и кокетливо глядя на старика, она провела рукой по своим прелестям.
Лицо Фрола от неожиданности вытянулось. Он отступил назад, словно чего-то испугавшись. Такая реакция старика лишь взбодрила девушку.
– Ну как, дедуля? – игриво произнесла Ирина и протянула к Фролу руку.
Старик попятился назад.
– За-ра-бо-тать, – вдруг по слогам протянул он слово, сказанное девушкой еще там, в кафе, и внимательно посмотрел ей в глаза.
Сейчас это был уже не тот Фрол, который несколько минут назад безмолвно сидел за столиком в углу кафешки. Это был человек, который вдруг начал осознавать суть происходящего. И это происходящее шокировало его.
Перемену в поведении Фрола увидела и Ирина. Она вдруг ощутила нелепость своего поступка, ее обжег стыд. Девушка быстро накинула на плечи блузку и курточку, на ходу застегивая непослушными руками маленькие кнопки.
– Дедуля, ты что? – робко произнесла она, снизу вверх посмотрев на Фрола.
– Дочка…
Фрол прошептал это слово так, словно перед ним действительно стояла его дочь. Дочь, а не распутная девуля, просто по годам годившаяся ему не то что в дочки, а во внучки. Нет, в этом слове не звучала укоризна или презрение. В нем было что-то другое, более глубокое. Какая-то странная смесь жалости, растерянности, сожаления, сочувствия. Туман в голове у Фрола растворился, он ясно мыслил и понимал происходящее, казавшееся ему страшным и жестоким. Старик смотрел на Ирину, намереваясь что-то сказать. Было видно, как тщательно он подбирал слова и как мучился от того, что эти