Если мир похож на часы, то его можно разобрать и собрать заново. Но с человеком, или даже амебой, такое уже не получается: разобрать – сколько угодно, собрать – ни за что. Когда части соединяются вместе, к ним должно присоединиться еще нечто таинственное – жизнь.
Художник-архаист Женя Шеф, изобретатель «регрессивного биоморфного дизайна», рассказывал, что к концепции одушевленных вещей он пришел на уроках рисования в морге, когда обнаружил, что трупы совершенно не похожи на людей.
Органические метафоры постепенно разъедают классическую научную парадигму. Оказалось, что достаточно впустить в мир тайну, как начинает разваливаться вся наша картина мира.
«Культура, построенная на принципе науки, – предсказывал Ницше, – должна погибнуть, как только она начинает становиться нелогичной». Что и понятно: если часы пробили тринадцать раз, скорее всего не только последний удар был лишним.
Новое сегодня вырастает из старого, причем очень старого. Вселенная опять срастается в мир, напоминающий об архаическом синкретизме, не умеющем отделять объект от субъекта, дух от тела, материю от сознания, человека от природы. Эта близость стала отправной точкой для диалога новой науки с древними мистическими учениями. Одним из первых его начал физик, специалист по высоким энергиям Фритьоф Капра. Славу ему принесла книга «Дао физики». В ней доказывается, что картина мира, которую рисует постклассическая физика, чрезвычайно близка представлениям всех мистических, а восточных в особенности, религиозно-философских систем – индуизму, буддизму, даосизму и дзену. В третьем издании «Дао физики» Капра формулирует ряд критериев, которые отличают старую парадигму от новой. Мир – это не собранное из отдельных элементов-кубиков сооружение, а единое целое, вселенная состоит не из вещей, а из процессов, объективное познание невозможно, ибо нельзя исключить наблюдающего из процесса наблюдения, во вселенной нет ничего фундаментального и второстепенного, мир – это паутина взаимозависимых и равно важных процессов, поэтому познание идет не от частного к целому, а от целого к частному.
В последнее десятилетие диалог науки с мистикой вступил в новую фазу, чему способствовало появление нескольких радикальных теорий в разных областях знания. Одна из самых ярких и перспективных использует метафорическую образность голограммы. Хотя голография была изобретена еще в 1948 году, лишь после появления лазеров в шестидесятых годах ученым из Мичиганского университета удалось получить первые объемные фотографии – голограммы. А еще два десятилетия спустя, в середине 80-х, голограмма становится одним из центральных образов экологической парадигмы.
Самая странная особенность голограммы в том, что в каждой ее части заключено целое. Если мы отрежем голову у голографического изображения собаки и увеличим этот фрагмент, то получим не