– Это автор, – прокомментировала сидевшая позади Тихомирова девушка.
– Он в нашем пединституте учился, – пояснил молодой человек девушке. – На три курса старше меня.
– Окончил или выгнали? – посмеиваясь, спросила девушка.
– Окончил, вроде, – сказал парень.
– Тогда не гений, – посмеиваясь сказала девушка. – Гениев обычно выгоняют за неуспеваемость.
Автобус мчался сквозь ночь. Изредка светились окна в деревенских домах, одно-два на всю деревню.
– Барахляный спектакль, – сказал вдруг Венька Ильин. – Все хотят учиться. А кто же на земле работать будет? А этот, с животом, еще доказывает: плюй на всех и иди учись. Скоро и плюнуть будет не на кого. Плюнешь и в начальника попадешь. Все выучились.
Но Ильина не поддержали. Многие уже спали, только на задних сиденьях спорили учительницы. От них доносились слова: «концепция», «сверхзадача», «доминанта»…
Днем Тихомиров, Пехов, Лаптев, Венька Ильин – все члены звена работали в ремонтных мастерских. Во дворе была выстроена отремонтированная уже колхозная техника: комбайны, колесные и гусеничные тракторы, копнитель, плуги, сенокосилки. Техника сияла в свете заходящего весеннего солнца новой краской: желтой, оранжевой, голубой.
Тихомиров запустил тракторный двигатель. Послушал обороты и заглушил.
– Шабаш на сегодня, – сказал он.
Он собрал инструмент, аккуратно сложил его и, накинув куртку, вышел из мастерской.
…Дом модистки был на окраине деревни. Модистка в легкой нейлоновой куртке, спортивных брюках, заправленных в сапоги, пыталась поправить покосившуюся изгородь. Тихомиров поздоровался с ней, прошел было мимо, посмотрел по сторонам, проверив, не смотрят ли, и вернулся. Взял из рук модистки топор, забил покрепче опорный кол и подтянул изгородь.
– Гвозди есть? – спросил он.
Модистка отрицательно покачала головой.
– А проволока?
– Проволоку найду.
Вдвоем дело пошло быстрее, модистка поддерживала, а Тихомиров прикручивал изгородь проволокой к опорным столбам. И тут он увидел проходивших мимо баб.
– Сейчас сообщат Полине, – сказала модистка.
– Сообщат, – согласился Тихомиров, продолжая работать.
…Полина возникла внезапно. Она встала у изгороди, пожирая глазами модистку.
Модистка улыбнулась ей и предложила:
– Заходи, Полина, чаю попьем!
Полина еще несколько секунд рассматривала Тихомирова и модистку, потом так же молча повернулась и зашагала к правлению.
– Испугалась? – спросил Тихомиров.
– Нет, – ответила модистка.
– Могла и наброситься на тебя.
– Ты защитил бы.
– Само собой, уж не допустил бы, – сказал Тихомиров. – Я, пожалуй, пойду…
… Тихомиров шел по улице.
– Александр Михайлович, –