– О боже, поверить не могу, что ты уговорил меня на такое! – сказал Страйдер. – Я уже говорил тебе, что ты придурок?
– Нет. – Воин бережно поднял Скарлет на руки.
Женщина вздохнула и потерлась щекой о его грудь, как раз там, где было сердце, которое колотилось о ребра, точно отбойный молоток. Должно быть, ей нравился этот неровный, сумасшедший перестук, поскольку она еще теснее прижалась к груди воина. «Скарлет такая милая…» – невольно подумал Гидеон. Невысокая, изящная, она могла похвастать красивым, подтянутым, умеренно рельефным телом. Воин предлагал ей переодеться, но она предпочла остаться в старой одежде – футболке и джинсах, которые были на ней, когда ее нашел Аэрон. Гидеон жадно втянул в себя воздух и почувствовал цветочный аромат, который совершенно заворожил его. «Интересно, как она пахла много лет назад, когда мы были вместе? – спросил себя воин. – Тоже цветами? Или чем-то другим, более экзотическим? Чем-то столь же темным и чувственным, как и она сама? Таким, чем я упивался, что вгоняло меня в экстаз, когда я облизывал ее с головы до пят? Что за пошлятина лезет мне в голову? Сейчас совсем не время для таких мыслей».
Гидеон повернулся, бережно прижимая к себе Скарлет – сокровище, которое он собирался оберегать как зеницу ока даже от собственных друзей, пока они не вернутся в замок. Он понимал, что противоречит самому себе, размышляя о ней в столь романтических выражениях, тогда как его намерения были самыми что ни на есть приземленными и даже низменными, но ничего не мог с собой поделать. Страйдер смотрел на него хмуро, но явно смирившись с происходящим.
– Иди. И будь осторожен, – напутствовал он.
«О боги, до чего же я люблю своих друзей! – размышлял Гидеон. – Что бы ни случалось, они никогда не отказывают мне в поддержке. А впрочем, есть ли у них выбор?»
– Ты сейчас выглядишь как кот, которому налили полную миску молока, – проворчал Страйдер, качая головой. – Это тревожный знак. Ты, видимо, плохо себе представляешь, во что ввязываешься…
«Может, и так», – подумал Гидеон. Он точно знал одно: что-то вызывает в нем такое нетерпение, такой накал всех чувств впервые за многие столетия.
– Ты знаешь, что я сейчас мысленно не показываю тебе палец.
– Знаю, – признался Страйдер. – Указательный. И это означает, что я для тебя всегда номер один.
Гидеон рассмеялся. «Типа того», – ответил он про себя.
– Четыре дня, – напомнил Страйдер. – Потом я начну тебя искать.
Гидеон послал другу воздушный поцелуй, а тот в ответ закатил глаза.
– Делай как знаешь, но послушай меня, – сказал Страйдер. – Я буду молиться, чтобы ты вернулся живым и с женщиной, тоже живой. А еще чтобы ты остался доволен тем, что узнаешь. И чтобы ты за это время наелся ею досыта и выкинул из головы раз и навсегда, как это бывает со всеми твоими женщинами.
«Ого!