– Время подходит, – зашипел голос в голове у Давида.
Даже на таком расстоянии Буров увидел яркий блеск в наконец показавшихся глазах всадника.
– Какое время? – мысленно спросил он.
Кондор, паривший теперь практически над ним, отвлек на себя внимание гостя.
– Какое время?! – уже закричал Буров, впрочем, все так же беззвучно.
И вывалился из сна.
Он уперся взглядом в красивые светло-зеленые глаза своей бывшей жены Лизы, которая сидела на краешке своей же кровати и иронично рассматривала Давида.
– Ты еще что здесь делаешь? – нервно спросил он.
Она ухмыльнулась и кивнула в сторону двери.
– Это ты лучше мне скажи, что тут делаешь! И что тут делают все эти люди. По всем комнатам моей уютной питерской квартирки раскиданы какие-то тела, Буров! Что это еще такое, а? Кто-то спит, кто-то пьет! Что за цирк? Мы же вроде бы в разводе, нет? Что у тебя здесь за оргия?
Давид сел на кровати.
– А сколько времени?
– Час ночи.
– И что, ты выгонишь что ли, всех? Там женщины, дети, старики.
– Какие еще старики?! – завопила Елизавета.
– А Рейнгольд тебе что, юноша?
– Так, Буров.
Красивое лицо Лизы приобрело спокойно-рассудительное выражение.
– Я тебя одного, заразу, выгоню. А остальных потерплю до утра. Тебе назло.
– Господи, время идет, а ничего не меняется. Когда ты уже прекратишь свои чиновничьи замашки? Тебе назло… Что это вообще такое?..
Давид прервался.
– И кстати… – после непродолжительной паузы снова заговорил он. – Ты все-таки что здесь делаешь? Плуг отстегнули?
Вопрос застал ее врасплох. Не успев придумать какую-нибудь правдоподобную версию, она сказала:
– Я уволилась. Я более не государственный служащий.
– Ух! –