– Видят боги, я старался честно завоевать твое сухое сердце, – произнес он. – Но ты отвергла меня, и пожалеешь об этом. Говоришь, не будешь моей пленницей? А вот и ошибаешься!
Тряхнул Черномор широким рукавом, и из него выпал витой посох из слоновой кости, выше самого колдуна, с мощным золотым набалдашником в виде капюшона кобры с глазами-изумрудами. Стукнул он посохом об пол и прорычал:
– Будь ты проклята, Савитар! Всю жизнь будешь ты сидеть в золотой клетке и петь для меня красивые песни, исцеляя своим чудным пением мое разбитое сердце и делая меня самым счастливым на свете! Будешь озарять мой дом и мою жизнь солнечным светом, и согревать своим теплом! И будешь ты отныне и навеки веков только моя!
С этими словами Черномор тряхнул другим рукавом, и из него посыпалась на принцессу золотистая пыльца. Она окутала девушку облаком, а когда развеялась, на ее месте стояла огромная золотая клетка, копия той, в которой сидела мелкая певунья, а в ней красовалась большая златоперая птица невиданной породы и красоты. Она осмотрелась, встрепенула крыльями и залилась горькими слезами.
Черномор забрал с собой клетку и исчез, так что его никто и не видел. Когда в племени хватились принцессы, его и след простыл, а вместе с ним и его даров, привезенных в качестве задатка.
И с тех пор племени перестала улыбаться удача. Войны стали сопровождаться большими потерями, чем выгодами, а затем и вовсе стали оканчиваться поражениями, что привело к постепенному вымиранию племени, остатки которого либо бежали, либо были взяты в плен другими, более сильными, народами.
Принцессу же Черномор доставил в свой высокогорный дворец и оборудовал там целый сад для своей Савитар.
Огороженный золотой решеткой со всех сторон, ключ от которой всегда был при нем, Черномор ежедневно навещал Жар-Птицу в надежде, что она наконец запоет для него. Но даже своим черным колдовством ему не удалось сломить силу воли, которой обладала принцесса. Птица каждый раз молчала и отворачивалась, когда он приходил.
Так прошло много дней, а может, даже и месяцев. Савитар привыкала к новому облику и состоянию и изучала свои возможности, пока колдуна не было рядом.
Когда небо темнело, в саду всегда оставалось светло, как при свете дня. Когда холодало, и с неба начинали падать снежинки, Савитар никогда не было холодно, и даже если после морозной ночи где-то образовывался иней или лед, стоило ей подойти, как он тут же таял. Все было так, как и говорил Черномор, проклиная ее.
Савитар также вспомнила и другие слова проклятья, и в голове ее начал созревать план.
Когда в следующий раз Черномор навестил ее в золотой