– Может быть, оно и так, но на людях надо было хоть слезинку выпустить, да и Василию приятнее было бы расставаючись, – продолжила Дуня.
– Зачем для виду слезу пускать? Я ведь не на клубной сцене, не в трагедию играю, – возразила Анка.
– Ну и отличаться от всего миру нехорошо в такие годины, – буркнула Дуняша.
Зябко ёжился хмурый день поздней осени. Серое небо скупо сеяло влажную пыльцу Холмистые дали и зубчатая гряда Северо-Западных высот были окутаны густой кисеёй тумана.
Медленно передвигал отяжелевшие ноги седоусый, широкоплечий, приземистый Денис Иванович. Устало шёл он с непокрытой головой, сжимая в руке старую мерлушковую папаху. Тяжкие думы, словно грозовые тучи, клубились в его голове. Думал повидавший виды казак о превратностях судеб народа и о семье своей, когда-то шумной, теперь распавшейся, и о грозящей старости. Один за другим покинули тленный мир родители и родичи. Поумирали сёстры и братья. Одна радость была – дети. Но вот вышли замуж обе дочери и отдалились, словно отрезанные ломти. Вроде бы неплохо жили своими семьями, да вот война и их обездолила. Забрали мужей на фронт, но всё равно живут они сами по себе. А вот Назарку-меньшого жалко. Надежда и гордость отца, продолжатель рода Чумаковых, разумный и хозяйственный парень.
– Эх, проклятая война!
Кто-кто, а уж сам Денис Иванович знал, что это такое. И потому в глубине души очень переживал, когда узнал о том, что Назар и Василий вместе с другими казаками станицы подали заявление в военкомат с просьбой отправить их на фронт – на защиту Родины – в первый же день войны.
– Вы что это, хлопцы, поперёд батьки в пекло лезете? Подождали бы, пока усы пробьются, – строго сказал он Назару и Василию.
– Мужчины не ждут, когда Отечество в опасности, – ответил Василий.
– Ничего, батя, не шуми зря, пушок над губой давно пробился, а пока доберёмся до германца – ощетинимся, как волкодавы, – пошутил Назар.
– Рано вам. Ещё в былые времена таких, как вы, не только в конницу, но даже в инфантерию не допускали, разве только водоносами или помощниками кашевара.
– Ну что ты, папа, за кого нас принимаешь? А ну давай! – Назар упёрся локтем о стол, приготовив ладони для отражения силы руки отца. Денис Иванович сел напротив и в свою очередь поставил локоть рядом с локтем сына. Сначала старик поддался, наклонил руку немного набок, но потом, осторожно идя на перегиб, положил руку сына плашмя на стол.
– Да, ещё силен старик! – восторженно воскликнул Василий.
– А ты как думал, халам, балам… В этом кулаке есть кое-что, – потрясая кистью, смеялся казак, а потом сказал серьёзно: – Так вот, хлопцы, знайте, что в таком опасном деле, как война, нужны знания, опыт, сила и сноровка, но иногда и это не спасает самых отважных, потому что пуля – дура.
Молодым казакам, Назару и Василию, да и некоторым другим добровольцам райвоенкомат отказал в просьбе по причине несовершеннолетия.
Денис Иванович остался доволен,