Понимаю, что вряд ли до них докричусь, но всё-таки пытаюсь:
– Эй, танцоры!
Они, как и следовало ожидать, не реагируют.
Зато отзываются рядом. Нежный, едва различимый за грохотом голосок просит:
– Не зовите их, не надо! Они страшные и могут нас съесть!
Осматриваюсь – Ляна. В соседней клетке.
И судя потому, что одежда у неё запылилась, а волосы сбились, она здесь уже довольно продолжительное время.
Подманиваю ближе. Она тоже звенит цепями, когда подаётся мне навстречу. Беспомощно вскидывает вверх тонкие руки: вот, мол!
– Главное, спокойствие, – говорю ей, обнимая через прутья клетки.
Но она не слушает и плачет вовсю.
– Я ведь просто шла. Никого не трогала. А тут эта крыса – шасть. Я хоть и знаю, что он не совсем крыса, но всё равно – боюсь их и не люблю. Стала отступать, а тут дыра, вот такенная. И я провались. А потом смотрю – в клетке. Да что же это такое?! Теперь они нас съедят! У них зубищи ого-го, я видела!
Глажу её по голове, успокаиваю, готовлю:
– Нам всё равно нужно как-то обратить на себя их внимание, – шепчу. – У меня пропала волшебная палочка, нужно её найти и вернуть любой ценой, потому что иначе отсюда не выбраться.
– Орех! – Ляна мгновенно успокаивается и с видом знатока поднимает пальчик вверх.
– Орех? – повторяю я, не понимая.
– Ну да, я же белка. А вы разве не знаете известную беличью поговорку?
– Нет, конечно, откуда мне знать. Мне фейских хватает.
Она вновь поднимает пальчик:
– Где белка, там и орех.
– Мудрое высказывание, – соглашаюсь я, чтобы не обидеть свою милую собеседницу. – Только вот чем оно нам поможет?
– А вот чем! – и достаёт из кармана передника крупный орех.
Несколько секунд смотрит на него с невыразимой нежностью, как на великую ценность, потом, плаксиво сморщив личико, всё-таки запускает «снаряд». Да так ловко, что он угождает прямиком в голову синего.
Сумасшедшая пляска прерывается и крысор злой, будто его внезапно разбудили, поворачивается к нам.
Подаёт зелёному сигнал, и тот вырубает музыку.
В тишине, которая теперь давит на уши не хуже недавнего тунцканья, произносит ехидным голосом:
– О, девочки проснулись.
И гаденько так ухмыляется в топорщащиеся усы.
Зелёный направляется к нам, похрустывая шеей.
– Феечка и Белочка! Знатный улов, правда, Рыр? – говорит он синему.
– Верно, Ырр. Что будем с ними делать? – отвечает тот зелёному.
– Слыхал я, – Рыр открывает пасть и демонстративно ковыряется в зубах, – очень вкусным бывает рагу из фей.
– Верно, Ырр. Очень сладкое.
Ляна дрожит и попискивает рядом:
– Я говорила, говорила сожрут!
Цыкаю на неё и, подойдя к самому краю клетки, обращаюсь к крысорам:
– То есть, вы заманили нас сюда, чтобы съесть? Какой нелепый план.
Рыр и Ырр переглядываются.
– Нам нельзя говорить правду…
– Верно, нельзя.
– Если скажем, –