«О, глупец! Поистину ты отступил от ислама. Иначе предпочел бы гибель себе и тем, кого хочешь увлечь за собой. Пусть они лучше умрут здесь, чем отпадут от истинной религии подобно тебе.
Имам Шамиль».
Вскоре до Шамиля дошли слухи о том, что Хаджи-Мурада отправили в крепость Чар, затем в Тифлис. Говорили, что он сторонился русских, отказывался от пищи. Из Тифлиса его отвезли в крепость Нуха. Здесь он поссорился с начальником гарнизона, которого вместе с охраной убил во время прогулки, и скрылся с четырьмя соплеменниками в лесу намереваясь бежать в сторону бывшего султанства Элисуйского. Но уйти ему не удалось. Недалеко от азербайджанского селения Кипчах на границе Кахского и Нухинского уездов Хаджи-Мурад был окружен и убит вместе с остальными беглецами.
Так окончил жизнь Хаджи-Мурад, однажды совершивший измену и не остановившийся на этом.
Представители хайдако-табасаранского народа, возвратившись из Нового Дарго, куда были вызваны как свидетели по делу Хаджи-Мурада, рассказали своим соплеменникам о суде и решении. Тогда хайдакцы с табасаранцами вновь обратились с письмом к Шамилю, в котором опять просили приобщить их вилает к имамату, назначить над ними достойного наиба. Видя, что Шамиль медлит, Исмаил-кадий Табасаранский вновь явился к тестю Шамиля устаду Джамалуддину-Гусейну. Учитель тариката пообещал посодействовать. Он в тот же день, вызвав к себе зятя, сказал:
– Хайдакцы и табасаранцы – люди истинной веры, чести и совести. Большой грех мы берём на душу не откликаясь должным образом на их просьбы.
– А разве ты не знаешь, что получилось в первый раз, когда я сразу откликнулся на их зов?
– Льва, который по собственной воле полез в железную клетку, нельзя было спускать с цепи, а цепь выпускать из рук. Ты знал Хаджи-Мурада, не надо было его посылать туда.
– Не думай, учитель, что я не нахожу человека, которому могу доверить этот вилает. Дело в том, что Хайдак и Табасаран на севере граничат с даргинцами, на юге – с лезгинами, на западе – с агулами, на востоке, в районе Дербента, – с азербайджанцами. Как тебе известно, во всех этих округах квартируют в старых, достаточно укреплённых аулах и крепостях регулярные войска Аргута. Ни один наиб с немногочисленным отрядом и местным ополчением не утвердится там.
– И всё-таки надо попытаться кого-нибудь послать. Я не сомневаюсь и уверен, если бы этот хунзахский разбойник, явившись туда, повел себя соответственно требованиям шариата, низама и долга, Аргуту не удалось бы так легко его выбить оттуда.
– Ты можешь порекомендовать человека, которому можно доверить должность наиба в Хайдаке и Табасаране?
– Могу, Бук-Мухаммеда Казикумухского. Как тебе известно, он человек учёный, из хорошей семьи, а главное – у него много добрых друзей и кунаков в лезгинских селениях, которые могут поддержать его.
Бук-Мухаммед – лакец, ученик шейха Мухаммеда Ярагского, пользовался