«Такая тяжелая секретная ноша прорвет обычный портфель» – стараясь ни одним мускулом лица не выдать себя подавил улыбку командир базы.
«Сообщаю вам оперативный план функционирования вашей базы» – начал Стенсен раскрыв папку, сдержавшую между своими массивными створками один лишь листок документа, но украшенного печатями и росписями чиновников плетущих самые тайные государственные интриги.
«Сесть не разрешил – наверное думает что вышестоящие задумки такой важности надо выслушивать стоя» – с сочувствием оглядел командир базы Смит мающихся в месте с ним по стойке «смирно» офицеров.
«Надеюсь что это не будет сочтено за бунт или неповиновение» – усмехнулся командир базы делая незаметный для прибывшего председательствующего оратора знак своим офицерам рассаживаться по местам.
«Он просто забыл о нашем существовании» – констатировал Смит состояние любующегося собственной ораторией чиновника, не видящего в этот момент ничего вокруг кроме величия собственной персоны.
«Итак, господа офицеры…» – перешёл Стенсен к заключительным словам наставления здешних военных согласно политического курса выстраданного высшими властными эшелонами.
«Второй том государственной доктрины» – борясь со сном, пронеслось в голове у командира военной базы Смита, но появление начальника подразделения охраны высокого прибывшего визитера оборвало этот поток на полуслове.
Начальник его охраны что – то шепнул ему на ухо, показав циферблат часов и небо над базой задрожало от растущего грохота вертолетных моторов. Столичный руководитель Стенсен ни говоря ни слова и не обращая внимания на едва успевших выполнить стойку «смирно» нижестоящих по сравнению с ним военнослужащих, последовал за начальником охраны.
«Как библейский проповедник – с неба пришел – на небо и ушел» – с облечением вздохнули офицеры базы по окончании визита из высшего военного руководства страны. С радостью провожали они вертолетную стаю, уносящую чиновного пассажира выступившего перед ними с продолжительной направляющей речью.
«Прощаюсь с жизнью» – человек нагруженный вооружениями и боеприпасами выронил длинное мачете из обессилевших вращать его массу рук. Он, скашивая заградительное плетение тропической растительности южноамериканских джунглей, замер неподвижно простояв несколько секунд.
«С утра тоя жизнь тебе уже не принадлежит» – усмехнулся следующий за ним узкой лесной тропой вырубленной в растительной непроходимости. Тропа была проложена для проведения вооруженного