и для всех крупных учёных образцом новых подходов в понимании многих сложных богословских вопросов, которые требовали, действительно, иного понимания. Необходимость преодоления косности и фанатизма, которые для мусульманского сообщества стали непреодолимым препятствием для дальнейшего развития, понимали многие. Но как это сделать, где эффективные инструменты их преодоления? Именно на эти вопросы в трудах Ш. Марджани находили ответы татарские богословы начала ХХ в. Богословская значимость трудов Ш. Марджани проявляется и в том, что он сумел разработать эффективную методологию развития религиозной мысли, отбрасывая устаревшее, но и не выходя за пределы устоявшихся канонов ислама, шариата и богословско-правовых традиций самих татар. Среди современных татарских учёных преобладает мнение о том, что сегодня только исторические труды Ш. Марджани представляют интерес, а остальное его богословское наследие – это позднее Средневековье, дескать, уже вчерашний день. К сожалению, такой подход относится не только к наследию Ш. Марджани, но и ко всему богословскому наследию своего народа, в основе которого лежит глубокое заблуждение о сущности богословского знания, которое пытаются сравнивать со светским знанием. Богословское знание и богословские традиции имеют свою внутреннюю логику. Позиция Ш. Марджани, как совершенно точно обратил внимание известный татарский богослов Ахмад-Хади Максуди, «проявлялась в полном следовании Корану и сунне и отказу следовать чему-то другому без веских доказательств». В данном случае на первое место выходит сохранение религиозных знаний в первозданном виде, изложенных в основных первоисточниках. Поэтому задачей и заслугой Ш. Марджани является определение инструментов именно воссоздания истинных религиозных знаний у мусульман. Как отмечают авторы данного сборника, то, что было сделано Ш. Марджани, является величайшим событием не только в татарско-тюркском, но и во всём исламском мире. Также А.-Х. Максуди в своей статье обратил внимание, что в этот период «учёным, далёким от следования за другими, обладавшим свободной мыслью, руководствующимся только Кораном и сунной, был лишь Шихабутдин ал-Марджани. Я говорю, что он был первым не только в наших краях, но и во всём исламском мире… В исламских государствах… было много людей, считавшихся алимами, но никто из них не смог избавиться от влияния мыслей и мазхабов, официально принятых в то время и активно применяемых в политических целях. Они были вынуждены следовать за каждой из таких мыслей и на практике использовать политику этих официальных течений. После Ибн Рушда, Ибн Халдуна и имама ал-Газали первым, кто постарался в необходимой мере подвергнуть критике исламское вероубеждение и её решения и, не боясь никого, использовать её в размышлениях и исследованиях, был Марджани». Другой известный религиозный деятель Ризаэтдин Фахрутдинов, указывая на роль Ш. Марджани, отмечает, что причиной «гонений на Марджани со стороны его современников заключается в том, что его противники занимались лишь критикой реформ. Наиболее сложно давались реформы в области религии и всего, что имело хоть малое отношение к шариату. Один из алимов сказал: «Возвращать к основам и первозданному виду религию, которая подверглась изменениям со стороны людей, ещё труднее, чем создавать новую религию».
Данный сборник разносторонне освещает жизнь и деятельность Ш. Марджани. Правда, среди авторов статей нет ярых противников мыслителя, которых, судя по статьям и материалам сборника, было более чем достаточно. Нет среди авторов и таких ярких представителей левого крыла татарской реформаторской мысли, как Муса Бигиев, Зия Камали, Габдулла Буби и др. Скорее всего, это тоже не случайно. Авторы сборника – это умеренное крыло прогрессивной татарской богословской мысли. Они пытались объективно показать жизнь и деятельность богослова, сводя до минимума комплиментарность, излишнюю эмоциональность суждений. Конечно, каждый из авторов имеет своё отношение к наследию мыслителя. Они, естественно, не всегда совпадают. Хотя и нет кардинально противоположных суждений о мыслителе, но есть очень интересные нюансы оценки роли и места Ш. Марджани в истории татарской богословской мысли. Например, кем является мыслитель, как можно оценивать его идеологическую и богословскую позицию? Этот вопрос, действительно, не простой. Так, Хади Атласи называет его «татарским Лютером», великим реформатором, ему вторит и Ризаэтдин Фахрутдинов, подчёркивая его реформаторскую деятельность. Ахмад-Хади Максуди его называет «совершенным муджтахидом шариата», Хасан-Гата Габаши пишет, что он является «муджтахидом и обновителем (муджаддидом) своего времени». Крупнейший татарский богослов Мурад Рамзи даёт нейтральную, но очень высокую оценку как «мухаккик (обретший истину учёный)», избегая каких-либо идеологических оценок.
Этот сборник интересен, в первую очередь, ещё и тем, что он даёт разностороннюю характеристику эпохе Ш. Марджани, его месте в мусульманской умме России. Авторы сборника характеризуют различные аспекты довольно плачевного состояния духовной жизни мусульманского общества того времени. Это и низкий уровень системы образования, интеллектуальный облик алимов, наличие огромного количества богословских проблем, по которым татарское мусульманское сообщество шло на поводу псевдоучёных и т. д.
Подробно о состоянии системы образования у татар и о заслуге Ш. Марджани в её преобразовании
