– Ага, – подтвердил Банко.
– А откуда у него шрам?
– Он с ним родился, – ответил Макбет. – Вот и академия. Давай, учись хорошо.
– Ладно, дядя Макбет, постараюсь.
Дядей Флинс стал называть Макбета еще в детстве, а сейчас обращался так скорее в шутку. Однако теперь, когда Макбет проводил взглядом бегущего к воротам Полицейской академии парнишку, на душе у него потеплело.
– Хороший мальчик, – сказал он.
– Тебе бы детей завести, – откликнулся Банко, выруливая на дорогу, – это подарок на всю жизнь.
– Знаю, но для Леди уже поздновато.
– Так найди кого-нибудь помоложе. Твоего возраста.
Макбет задумчиво смотрел в окно.
– Знаешь, когда я сейчас увидел на светофоре красного человечка, я подумал о смерти, – сказал наконец он.
– Ты подумал про Кавдора, – предположил Банко. – Кстати, Ангус как увидел Кавдора в петле, так замер и смотрел на него – долго-долго. Я спросил, о чем он думает.
– О Боге?
– Нет. Он сказал, что не понимает, почему богатые и привилегированные накладывают на себя руки. Пусть, мол, Кавдор и потерял работу, и, возможно, его даже ненадолго посадили бы, но ведь он уже накопил достаточно, чтобы безбедно прожить до самой смерти. Пришлось мне объяснить, что дело в том, что Кавдор чувствовал себя проигравшим. И понимал, что будущее совсем не такое, каким он себе его представлял. Поэтому главное – не ожидать от жизни чересчур многого, двигаться медленно и не стать успешным слишком рано. Подниматься наверх, но не спеша.
– Ты убеждаешь своего сына, что ему достаточно стать юристом – и его жизнь будет лучше твоей.
– С сыновьями все иначе. Они – продолжение твоей собственной жизни. Они обязаны двигаться наверх.
– Нет, не про Кавдора.
– Ты о чем?
– Я подумал не про Кавдора.
– А про кого тогда?
– Про одного из байкеров там, на дороге. Он был… красным. С ног до головы в крови.
– Выбрось из головы.
– Его кровь была холодной.
– Холодной? О чем ты?..
Макбет глубоко вздохнул:
– Это двое парнишек около Форреса… Они сдались. Но Дуфф все равно выстрелил в одного из них – в того, который был в шлеме Свенона.
Банко покачал головой:
– Так я и знал, что дело нечисто. А со вторым байкером что?
– Он был свидетелем, – лицо Макбета исказила гримаса, – они просто сбежали с вечеринки, и на нем была белая рубашка и белые брюки. Я вытащил кинжал, и он принялся молить меня о пощаде – он сразу догадался, что его ждет.
– Тебе не обязательно рассказывать, что там случилось.
– И вот я стою сзади – и не могу. Держу кинжал, а сам как парализованный. Потом я посмотрел на Дуффа, а он лицо руками закрыл и рыдает, прямо как ребенок. И тогда я ударил.
Где-то вдалеке завыла сирена. Пожарная машина. «Какой, к черту, пожар в такой ливень?» – подумал Банко.
– Может,