Орошенной молитвенным зноем —
Ты поймешь, как тщетен след того,
Кто строит на песке рукотворные замки,
А ты плаваешь в обилии и стоишь высоко,
Не надеясь на утешение,
Которое приносят слезы раскаяния.
И повторяя молитву Отцу, дышишь в ней.
Ибо ты плывешь в чистом воздухе
И, охваченный пламенем души,
Взмываешь в небо! И видишь тень
Сломленного человека.
Когда спокойный и светлый вестник
Выходит к твоей душе, а ты думаешь,
Что это солнце у тебя за спиной,
Что тебя обгоняет длинная тень,
Сообщая, что ведет тебя туда,
Где повелевает Бог,
Во имя нежности и благости души;
Когда ты видишь над чистыми резвыми водами
Бесчисленный звездный рой,
Ты хочешь освободиться от своей тени
И сильной немой дрожи, сотрясающей ее,
Пока небо покрыто темными тучами.
Это будет равносильно руке добродетеля,
Которая поддерживает тебя
И делает все видимым и ясным,
Как и любое движение, когда вдруг взволнуется
Водная гладь.
Когда спокойный и светлый вестник
Выходит к твоей душе, а ты думаешь,
Что это солнце у тебя за спиной,
Что тебя обгоняет длинная тень —
Ты, окруженный дикой природой,
Отводя глаза в сторону,
Словно слабый ребенок,
Вырастаешь из материнских рук в человека,
И все несчастья делают тебя смелым.
Сейчас ты растерян, но расширив руки,
В упоении, в белом сияющем платье,
Упав на колени на твердую землю,
Тихо шепчешь хвалу и молишься за тень,
Которая расплетает другую тень.
И гласишь ангельское Сеяние!
Когда спокойный и светлый вестник
Выходит к твоей душе, а ты думаешь,
Что это солнце у тебя за спиной,
Что тебя обгоняет длинная тень,
Ты говоришь, а слезы текут, ибо боишься,
Что никому не видный и не слышный князь неба,
Отравляющий тяжелым духом воздух,
Покидая землю, возьмет тебя в плен.
Ибо знаешь, что ты создан не для того,
Чтобы исчезнуть, о, мой любимейший брат,
Но для того, чтобы бессмертная душа
Пела в тебе бессмертную песнь.
И не вопрошаешь как глава Пророка:
Когда умрет человек, то будет ли он опять жить?
Ибо знаешь, что когда человек умирает —
Умерщвляется плоть, а душа остается!
Ведь душа помнит дела свои
И не переселяется из тела в тело.
А когда жива душа, жив и человек!
До меня не доходят Святые волны и ветра.
Господь – моя душа.
Небесные краски, рождающие солнце и звезды,
Искрятся и сияют над моей хижиной.
Уединившись в молитвенном плаче,
Я вспоминаю свои грехи.
И никому не открываю свое сердце!
Вот почему я говорю, о, мой любимейший брат:
Если