Любопытно мне стало, я и приказал её на спину перевернуть. А там! Зрелище то ещё! Нас-то, «призраков», ничем таким не удивишь, оно и понятно при нашей работе. Но тут труп же истерзанный! Я проверил – она холодная! Ведь если кто узнает, что «призраки»[6] мёртвых баб насилуют, позора не оберёшься! Стыд на весь Рейх! Дойдёт до самого господина оберштурмбанфюрера, тогда уж никому несдобровать!
Ну, выдал я, конечно, этим труположцам по первое число! Молчать приказал, как рыбам. Признаюсь, господин следователь, я всего лишь хотел сохранит честь батальона. А замкомвзвода оправдывается: мол, баба эта в начале дела ещё живая была, стонала даже. Она полька, Ванда, если не ошибаюсь. Врачиха по психам, жена того самого поляка очкастого, которого я парой часов раньше в овраге успокоил. Ну, я вам уже рассказывал, господин следователь про того, ха – ха, велосипедиста без макушки. Ох, простите, господин следователь, это у меня нервы ещё шалят. Ну, после того…
Её, полячку эту, дескать, в башенке, выше третьего этажа господа офицеры первыми приходовать начали. А как закончили, выползла она на крышу – и оттуда вниз головой. Да угодила на кучу старых матрасов, выброшенных из окон, потому до смерти не расшиблась. Тут-то её солдаты и подобрали… Короче говоря, приказал я эту польскую семейку, хе-хе, воссоединить. Труп Ванды унести к её мужу, в овраг, да прикопать там как следует, чтобы никакой антисанитарии.
Солдатам с утра добрую разборку с нарядами и гауптвахтами пообещал. После отправился досыпать, господин следователь. Проснулся, когда под утро пальба началась. Я вначале подумал, что это партизаны напали, или десант русских диверсантов высадился. Выскочил наружу – а там такой страх! У главного входа стоит и глядит на меня в упор упокоенный мной профессор, муж этой самой Ванды, затраханной нашими парнями. Стоит, господин следователь, этот чёртов пшек, весь землёй перепачканный, и смотрит. А у самого мало, что полголовы нет, так ещё и в переносице дырка от моей пули…
Справка вторая.
Личные показания шарфюрера СС Вольдемара Шнитке
Машинописная (устно-дословная) форма протокола допроса
Если позволите, господин следователь, я компактно изложу своё видение происшедшего в ту ночь. Так точно, господин следователь, очень компактно. Дело в том, что я был призван на фронт с четвёртого курса химико-биологического факультета Мюнхенского Университета. Так вот, я полагаю: иначе чем массовым кратковременным психическим расстройством всё происходившее в ту ночь объяснить невозможно. Причина произошедшего – редчайшее случайное сочетание двух и более факторов.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить