Время от времени бабушка кричала, но никто её не слыхал. Время от времени она присаживалась на ивовый ствол, стонала от боли, хватаясь за страшно вспухшую ногу. И шла дальше, снова дальше.
Она всё-таки добралась до Войланда. Пришла в парк и криком созвала людей. Они прибежали с факелами и фонарями. Первой была Фанни, её камеристка. Ей она отдала ребёнка. Клаас и Питтье сложили руки стулом, посадили барыню и отнесли её в замок.
Дня два Эндри должна была провести в постели. Она отделалась насморком и кашлем. С этим Святой Влас скоро справился. Никто лучше его не умел лечить простуду, а на этот раз он должен был особенно постараться, так как все несчастье пришлось на его день. Старая Гриетт молилась ему и все ему толком объяснила.
Но бабушке Святой Влас помочь не смог – тут уже должен был приехать из Клёве сам санитарный врач доктор Перенбом. Она схватила тяжёлое двустороннее воспаление лёгких. Прошло много недель, пока она оказалась вне опасности.
Как бывает, при этом, у бабушки вспухла левая сторона лица, прежде всего шея. Затем возник гнойный флюс, поднявшийся наверх и достигший глаза. Старая Гриетт дала обет сходить в монастырь, если барыня поправится, и пять раз на день молилась Святому Власу о горле своей госпожи, Святой Аполлонии, прося излечить её зубы, Святой Одилии – о глазах. Но точно кто-то наколдовал: графиня не поправлялась и много месяцев боролась со смертью. А что касается ноги, то прошёл почти год, пока она пришла в порядок. И это несмотря на то, что Гриетт пообещала Святому Иуде-Фаддею – а кто же лучше его помогает при болезнях ног! – шесть толстых свечек. Она говорила об этом с Юппом, а тот задумчиво качал головой.
– У них, у святых, – изрёк он, – тоже бывают свои замашки. Мне иногда кажется, что они слишком много спят. Святой Дух мог бы тут как-нибудь взять палку и навести порядок!
По мнению Эндри, ничего не было лучше плавания в Рейне. От замка они ехали тучными лугами. Эндри на своём пони, Ян на крепком ирландце, лучшем скакуне в Войланде. Их сопровождал Питтье. У берега Рейна они слезали и раздевались. Красные штанишки на жёлтой подкладке давно были сданы в архив. Они не жили и недели после того, как стали впору, – это и Катюша могла бы знать, что из старых блуз никак нельзя сшить хорошие купальные штаны.
Теперь у Эндри был настоящий купальный костюм: синий с белым поясом, точно такой, как у её кузена. Только у него на поясе был маленький кармашек, куда он клал деньги. Деньги им нужны были для их поездок на купанье.
Сначала они некоторое время играли на песчаном берегу между каменной перемычкой и плетнём, купали лошадей в реке. Затем, оставив коней Питтье, плавали посредине реки. Они должны были смотреть в оба, когда шёл пароход с длинным караваном барж. Волны высоко перекидывались тогда через их головы, но Эндри уже давно не испытывала никакого страха, чувствуя себя с кузеном в полной безопасности. Когда она уставала, она подплывала к нему, клала левую руку на его плечо и плыла с его помощью. Под июльским солнцем они переплывали