Не делай дерзкого штриха,
Не обрекай ее на блажь
Земной судьбы и на страданье.
Зачем ей непомерной данью
Платить за твой внезапный раж?
Но поздно. Тщетная мольба.
Художник одержим до дрожи:
Она вся светится и, Боже,
Рукой отводит прядь со лба.
Хоть кол на голове теши…
Хоть кол на голове теши –
Всё улыбаешься в тиши.
Тебе – жестокие уроки,
А ты – рифмованные строки.
А ты – из глубины души
Про то, как дивно хороши
Прогулки эти меж кустами
Ольхи. Твоими бы устами…
Живи, младенческое «вдруг»…
Живи, младенческое «вдруг»,
Уже почти замкнулся круг,
Уж две минуты до конца,
И вдруг – карета у крыльца.
И вдруг – средь чащи светлый луг.
И вдруг – вдали волшебный звук.
И вдруг – жар-птица, дед с клюкой,
Края с молочною рекой.
Уходит почва из-под ног,
Ни на одной из трех дорог
Спасенья нету, как ни рвись.
Но вдруг, откуда ни возьмись…
Приходит Верочка-Верушка…
Приходит Верочка-Верушка,
Чуднáя мамина подружка.
Она несет большой букет.
(Сегодня маме тридцать лет.)
Несет большой букет сирени,
А он подобен белой пене,
Такая пышная сирень.
Я с пышным бантом набекрень
Бегу… Гори, гори, не гасни,
Тот миг… И розочку на масле
Пытаюсь сделать для гостей…
Из тех пределов нет вестей,
Из тех времен, где дед мой мудрый
Поет и сахарную пудру
Неспешно сыплет на пирог.
И сор цветочный на порог
Летит. И грудой белой пены
Сирень загородила стены.
Среди деревьев белых-белых…
Среди деревьев белых-белых
Пансионат для престарелых.
Он свежевыбелен и чист.
И валится печальный лист,
Под стариковские галоши.
И нету неизбывней ноши,
Чем ноша отшумевших лет.
И нынешний неярок свет
Для старости подслеповатой.
Прогулка для нее чревата
Простудой. И «который час»
Спросил меня в десятый раз
Старик. Не все ль ему едино
Начало дня иль середина,
Когда свободен от сетей,
И графиков, и всех затей
Мирских, когда уже на стыке
Времен и вечности, где лики
Всегда незримые для нас,
Должно быть, различает глаз.
И что там крохотная стрелка?
Она бесшумно, как сиделка,
Хлопочет до скончанья дня,
По циферблату семеня.
До самого времен скончанья
И ближе с вечностью венчанье.
И память ходит по пятам.
А я еще покуда там,
А я еще покуда с теми
И там, где жестко правит время,
Настырно в темечко клюет
И задержаться не дает.
И