Именно спокойная реакция Вирджинии стала решающим фактором в создании партнерства «Мастерс и Джонсон». Билл откровенно изложил причину, по которой выбрал ее: «Я мог иметь дело только с человеком, которому тема секса не причиняла дискомфорта», – объяснял он снисходительным тоном, словно он был профессором Генри Хиггинсом, а Вирджиния – Элизой Дулиттл из пьесы Джорджа Бернарда Шоу «Пигмалион». Ему досталась неподготовленная помощница, которая почти ничего не знала о теме его исследований; личность, которую Мастерс, казалось, вытесал из глыбы общественного невежества в области секса, отполировав и огранив ее по своему вкусу.
В идеале Мастерс предпочел бы женщину-врача, но такую кандидатку было слишком трудно найти. К тому же она потребовала бы равенства в партнерстве, контроля над критериями и нормами исследования и, вероятно, проявила бы более осторожное отношение делу, чем тот энтузиазм, который Джонсон демонстрировала изо дня в день.
Успех Мастерса и Джонсон коренился в их двойном подходе. Джонсон вскоре поняла, насколько велико ее значение в клинике. В присутствии обоих исследователей добровольцы чувствовали себя покойнее – оно создавало определенную благопристойность.
В конце концов Джонсон достаточно освоилась, чтобы спросить Мастерса, почему он не сделал своей партнершей жену. Билл сдержанно ответил, что у Либби не было для этого ни нужной подготовки, ни заинтересованности.
Что касается Джонсон, то тут он был уверен: она целиком разделяет его страстную преданность делу. Она осваивала тонкости анатомии, биологии и физиологии, чтобы свободно ориентироваться в теме исследования. Она работала без выходных и практически без отпусков, составляя бесчисленные медицинские истории и наблюдала один половой акт за другим. Казалось, она нашла свое жизненное призвание.
Не прошло и года с начала их совместной работы, как Вирджиния Джонсон получила приглашение на вечеринку в дом Мастерсов. Билл представил ее Либби, которая любезно, но недолго поговорила с ней. Джонсон смешалась с группой гостей, как вдруг к ней бросилась громогласная пожилая дама.
– Дайте-ка мне познакомиться с этой жемчужиной – этой идеальной женщиной, которую откопал Билл Мастерс! – воскликнула она на весь дом.
И Джонсон, и Мастерс были смущены. Своей жене и детям Мастерс сказал, что просто решил помочь Вирджинии, которая показалась ему трудолюбивой и искренней, хоть и невезучей в жизни.
Тем не менее Вирджиния стала бывать у Мастерсов, иногда с детьми, а однажды даже с родителями – Эшельманы переехали в Сент-Луис, и Билл пригласил всех на День благодарения. За столом Мастерс сказал Эдне Эшельман замечательный комплимент:
– Вы воспитали Вирджинию именно так, как следовало бы воспитывать женщин.
На самом деле причина была не только в исполнительности Джонсон. Ее действительно увлекло исследование,