Глава 3. Дар/проклятие (нужное подчеркнуть)
Утром Лера чувствовала себя гораздо лучше. Всё-таки мысль, что не будет больше этого противного холодка по спине, этих шёпотов и стонов, придавала ей сил и уверенности.
Пока мама, думая, что дочь крепко спит, убежала в аптеку, девушка включила ноутбук, и забила поисковый запрос: «Татьяна Селивёрстова». Поисковик выдал кучу ненужных страничек из соцсетей.
Тогда Лерка уточнилась, забив свой нынешний адрес с пометкой «происшествия».
Оказывается, домик-то у них беспокойный. За последний год он упоминался в СМИ с таким тегом трижды: драка с поножовщиной, ограбление и, батюшки мои, убийство на бытовой почве в соседнем подъезде! Прямо «нехороший» дом у них. И это всё на глазах у круглосуточной охраны, датчиков и тепловизоров! Да и жильцы в доме относятся к разряду «благополучных».
Но информации о Татьяне Селивёрстовой не было.
В памяти всплыла, словно подсказка, золотая табличка с чёрного обелиска. Лера забила в поисковик дату «17 мая 2014 года». И почти сразу наткнулась на страшное сообщение.
«Жуткая трагедия произошла прошедшей ночью по адресу… (Лерка поняла, что адрес её нынешнего дома отличается буквой «а» от адреса Татьяны): в пожаре, возникшем в частном доме, погибла молодая женщина с тремя несовершеннолетними детьми. По предварительным данным, произошёл взрыв бытового газа. Отец семейства в настоящее время находится в больнице, его увезли накануне с приступом острого аппендицита, и по счастливой случайности его не оказалось дома в момент трагедии (Лерку передёрнуло на словах «счастливая случайность», явно идиот какой-то писал). Журналистов к нему не пускают.
Как сообщили нам в следственных органах, семья не состояла на учёте в качестве неблагополучной, погибшая Татьяна С. работала в аптеке, её супруг и отец троих погибших детей, работает водителем автоколонны 2278 нашего города.
По факту гибели четырёх человек возбуждено уголовное дело».
И фотографии того самого дома, в котором она оказалась вчера: обугленные, выжженные дотла стены, изуродованные огнем игрушки.
Ошибки быть не может. Это она.
Лера до тошноты ощутила удушье, запах гари и жуткое, ничем не поправимое горе, перед глазами вновь поплыли покорёженные карнизы и фрагменты черепицы.
Она взглянула на белого медвежонка.
Там, на пожарище, он был совсем чистый. Может, его принесли позже? Она взяла его в руки.
Пальцы утонули в мягком мехе, а по рукам потянулся холодок. Лера закрыла глаза.
Тёплый вечер окутал её. Она оказалась в комнате с низким потолком, старенькими, местами отошедшими от стены, изрисованными детскими наивными каракулями, обоями. Запах кипяченого молока и гречневой каши. Детская кроватка, на спинке брошенное невпопад одеяльце с розовыми слониками. Продавленный диван в углу. На нём сидит, насупившись и уставившись