Арум. Возвращение домой. Анастасия Зварич

ковёр, всё, что можно было разбить – разбито, всё, что можно было бросить – брошено. Даже телевизор пострадал, упав на пол и рассыпав вокруг себя осколки экрана, по всей видимости, от хрупкой женской руки, не думаю, что папа бы такое сотворил.Книги были скинуты с полок, и многие лежали, раскрыв страницы, словно приглашая их прочитать, к счастью, Мариана не решилась порвать или выдернуть страницы, иначе я бы сама её прибила, милые сердцу безделушки валялись где попало, надувной матрас, сдутый, лежал на полу, сверкая лохмотьями, словно раной. Посреди всего этого безобразия стояли двое и, видимо, ругались, хотя слов я не слышала, наверно, очередная волшебная примочка. Женщина, похоже, кричала, размахивая руками и топая периодически ногой от злости, вся растрёпанная, раскрасневшаяся, она не вызывала никаких чувств, кроме брезгливости, а вот мужчина стоял спокойно, словно скала, и не обращал внимания на крики, но стоило только ему заговорить, как собеседница замерла, а потом бросилась перед ним на колени и попыталась обнять его ноги. Упс, не получилось, я не смогла сдержать довольной улыбки. Похоже, отцу концерт надоел, и он, схватив останки матраца и выделенное постельное бельё, предварительно стряхнув с него мусор, бросил фразу через плечо и направился к двери. Я быстренько добежала до своей комнаты и бросилась расправлять кровать, как будто сразу направилась сюда и никуда не выходила.

      – Можешь не стараться, я знаю, что ты подсматривала, – подмигнул папа, – да, похоже, нужно будет купить раскладушку или кресло-кровать, их намного тяжелее испортить. – он устало вздохнул и начал раскладывать на полу резиновые останки.

      – Подожди, у меня есть идея получше, – остановила его.

      Я достала из недр шкафа тяжеленное двустороннее одеяло с коротким ворсом, расстелила сначала его, потом сверху положила своё, из овечей шерсти, которым укрывалась, если в помещении температура опускалась ниже двадцати трёх градусов (ну мёрзну я, мёрзну), благо, сейчас температура даже ночью не падала ниже плюс двадцати пяти по Цельсию, и я сплю под простынкой, сверху застелила отобранным постельным бельём (знаю я, как сам постелит, нет уж, да и мне приятно за ним поухаживать, ужин не в счёт), а вот подушки у него не было, ладно, у меня есть запасная.

      Под тихое, но невероятно довольное хмыканье по поводу моей заботы, улеглись каждый на своё спальное место, предварительно выключив свет. В голове прокручивались события этого безумного дня. Работа, машина на бешеной скорости, родители, другой мир, магия, выбор между сказкой и обыденностью, откровения, проклятие, как же много всего для меня одной. Словно жизнь решила единоразово выдать все потрясения, причитающиеся мне за все прожитые годы.

      Не смотря на сомнения о реальном существовании волшебного мира, мыслей остаться даже не возникало, променять волшебство на серую скучную жизнь точно никто не захочет, да и бабушка, как мы уже выяснили, будет рядом. Сон не шёл, и я стала планировать в уме список дел, которые надо успеть сделать до перемещения. В мечтах я уже представляла, как буду знакомиться