Офшоры. Джон Урри

и в безопасности, что слову человека можно верить, что бизнес ведется в безопасном правовом поле и что банки не подвергнутся проверкам и не будут обвинены в мошенничестве. Мобильность гарантирует, что деньги могут надежно и безопасно входить в «остров сокровищ» и покидать его и что люди могут легко, безопасно и быстро въезжать и выезжать из страны. Для всего этого требуется как абсолютно надежная связь для денежных транзакций, так и качественная транспортная система, способная обслуживать частые визиты «инвесторов». Хороший «фасад», таким образом, нуждается в адекватном сочетании стабильности и мобильности, и на протяжении десятилетий это прекрасно удавалось Швейцарии (хотя в последнее время удача от нее отвернулась).

      Другие убежища не могут похвастаться столь замечательными фасадами. Многие офшорные финансовые центры возникли недавно, часть – по инициативе Великобритании, США и стран, связанных с ними через имперское прошлое. Многие из них, по сути, представляли собой небольшие и бедные развивающиеся страны, которым в постиндустриальную эпоху пришлось искать новое место в складывающейся глобальной экономике. Некоторые выбрали стратегию развития на основе «низких налогов» и «элитного туризма», причем зачастую и то и другое было адресовано одному и тому же классу офшорной публики.

      Эти офшорные финансовые центры развили достаточные финансовые и юридические компетенции, чтобы привлечь денежные потоки, предлагая уход или уклонение от правил и норм налогового законодательства. Как подчеркивают Палан, Мерфи и Шеванье, налоговые убежища целенаправленно создавали покрытые завесой тайны структуры, которые были нацелены на упрощение сделок с участием нерезидентов данной страны. Для существования подобных убежищ, или секретных юрисдикций, требуются целенаправленные усилия бухгалтеров, банкиров, юристов и специалистов по вопросам налогообложения по созданию системы управления, изначально непрозрачной и приносящей выгоды тем, кто не является «гражданином» данной страны106. Палан подытоживает: «Юристы, бизнесмены и преступники, происходящие, как правило, из ключевых капиталистических стран, распространяли технологии работы в офшорах… «обучали» правящие группировки многих якобы суверенных и независимых стран третьего мира создавать офшорные структуры»107. Такая стратегия развития имела смысл для многих микрогосударств, имевших преимущество в виде исторических связей и налаженного транспортного сообщения с «головной» страной. Тогда же эти страны стали превращаться в значимые направления туризма. Корпорации и владельцы крупных состояний глобального Севера попали в зависимость от офшорных финансовых центров, многие из которых находились в довольно бедных развивающихся странах. Считается, что в 2013 году в мире было 12 млн владельцев крупных состояний, каждый из которых держал по меньшей мере 1 млн долларов США в инвестиционных активах. Совокупное состояние этого «класса богатых» составляет 46 трлн долларов США, что соответствует двум третям годового