За городом. Вокруг красной лампы (сборник). Артур Конан Дойл

холодной. Но она была такова, это было у нее врожденное, она с самого детства не сходилась ни с кем из окружающих. Она была необщительна по природе, отличалась независимостью суждений, на все смотрела со своей точки зрения и действовала только по личным побуждениям. Ее бледное лицо, которое нельзя было назвать красивым, бросалось всем в глаза; в ее больших черных глазах была написана такая любознательность, в них беспрестанно сменялись выражения радости и душевного волнения, по ним видно было, как быстро схватывает она все, что говорилось и делалось вокруг нее, а потому многим глаза эти казались привлекательнее красоты ее младшей сестры. У нее был сильный, уравновешенный характер; она взяла в свои крепкие руки все обязанности покойной матери, и с самого того дня, в который случилось это великое несчастье – ее смерть, она вела все хозяйство, держала в повиновении прислугу, утешала отца и служила опорою своей младшей сестре, которая не отличалась таким твердым, как у нее, характером.

      Ида Уокер была на целую четверть ниже Клары ростом, но ее лицо и вся фигура были полнее, чем у сестры. Это была блондинка с плутовскими голубыми глазами, в которых постоянно мелькала как будто насмешка, с большим, красиво очерченным ртом, немножко приподнятым на углах, – это означает, что человек умеет понимать шутки, и указывает на то, что даже при молчании на этих губах всегда готова появиться улыбка. Она одевалась по последней моде до самых подошв ее хорошеньких маленьких башмачков на высоких каблучках, не стыдилась показать, что страстно любит наряды и удовольствия, была большая охотница играть в теннис, любила ездить в оперу-буфф, приходила в восторг, если ей удавалось потанцевать, что, впрочем, очень редко выпадало на ее долю, и жаждала новых развлечений; но, несмотря на такое легкомыслие в ее характере, она была в полном смысле слова хорошей, здравомыслящей английской молодой девушкой, душою всего дома, в который вносила оживление, и кумиром отца и сестры. Такова была семья, жившая на даче № 2. Мы заглянем еще на последнюю дачу, и таким образом наши читатели познакомятся со всеми жителями Эрмитажа.

      Адмирал Гей-Денвер не принадлежал к тем краснощеким, седовласым и здоровым морякам, которых мы чаще встречаем в романах, чем в списке флотских офицеров. Напротив, он был представителем типа, который попадается гораздо чаще и совсем не соответствует тому понятию, которое мы составили себе о моряке. Это был худощавый человек, с резкими чертами лица – в его исхудалом лице было что-то орлиное – с седыми волосами, впалыми щеками, без усов и бороды и только с узенькой, изогнутой полоской бакенбард пепельного цвета. Какой-нибудь наблюдательный человек, привыкший сразу определять, к какому классу принадлежит тот или другой человек, счел бы его за каноника, который носит светское платье и любит жить в деревне, или за директора какого-нибудь большого учебного заведения, который сам принимает участие в играх своих учеников на открытом воздухе. Его губы были плотно сжаты, подбородок выдавался