– Ой, – поняли Кира с Анди.
***
Понурая Биарта сидела в компании Сандры и Иеми.
– Почему она так поступает? – убитым голосом спросила девушка, – превозносит свою Силу, но не хочет, чтобы Меймор вспомнил о своей. А ведь это так важно для него.
– По мне так вы обе эгоистки, – вспылила Сандра, – думаете, знаете, что лучше для него?!
– Но у него этого узнать никак нельзя, – рационально заметила Иеми. – К тому же страх потерять близкого вновь пересиливает все для Сэм.
– Меймор забыл и о наших чувствах, – буквально плакала Биарта, – я теперь для него лишь глупенькая девочка, с которой он когда-то пересекался, которая дерзила ему. Сандра, – она заглянула в глаза подруге, – всё безнадежно?
– Нет, – тут же попыталась приободрить ее Иеми, – думаю, победив Гринда, Самира расскажет Меймору все.
– Может быть и так, но Самира не простит нас, – холодно проговорила Сандра, – она сделает все, чтобы мы держались подальше от их семьи. И если она и расскажет Меймору правду, то не всю. Но, Биа, мы с тобой и мы поможем тебе.
***
– Рано или поздно, но надо будет вернуть ему память.
– Знаю, но не сейчас. Монарх, у меня к тебе еще много вопросов.
– Да-да, Монарх, у нас очень много вопросов! Ты как мог меня обманывать, а?
– Ты как опять появился, демоняческий? – обреченно спросила Хранительница у возникшего в зале дворца Злой Сущности.
– Один занудный знакомый повертел призванный сдерживать меня кулон. И вообще не про то сейчас речь. Давай, дальше все обсуждать, Ваше Величество.
***
– Когда к нам направлялись корабли Карда, Гринд вошел в мои покои с мечом, но так и не смог убить. А потом, видимо, не без его помощи ваш отец стал Падшим. Этого я не знал, – почти завершил свой рассказ правитель.
– Так значит, Гринд был названным сыном Первого Харона и вашим телохранителем, братом, Монарх, – голос Харон был полон сочувствия.
– Зови меня просто Виктор. Дальше сами можете понять, уничтожение той планеты, Падший Хранитель. Когда Камилла привела ко мне семилетнего Меймора и попросила наделить его Силой, я не мог отказать. А на следующий день ваша семья исчезла.
– Виктор, но остался хоть кто-то? Мать Камиллы?
В глазах Монарха промелькнула грусть:
– Оба Хранителя пришли из неоткуда. Первый Харон всегда отшучивался о своем происхождении, Второй – отмалчивался. А наши с Камиллой матери, – он покачал головой, – Харон и Монарх не особо отличались целомудрием и верностью в плане своих пассий. И привычная моногамия явно не распространялась на них.
Моя мать не была знатной, она работала на кухне,