Было восемь часов утра, когда Альваренга впервые заметил звуки, говорящие о перебоях в работе двигателя. Это были не просто капризы перегруженного механизма. Звуки, которые начал издавать двигатель, больше напоминали икоту или тихое ворчание человека, прочищающего горло. Механизм производства фирмы «Yamaha» работал все время идеально, но дело в том, что этот же самый мотор выходил из строя неделю назад. Через десять минут Альваренга был вынужден признать, что болезнь двигателя приняла хроническую форму.
Рыбаки в Коста-Асуль относились к восстановленным двигателям с подозрением. Прежде чем взять такой мотор в море, они обычно монтировали его на импровизированном стенде на суше, заводили и оставляли так работать на несколько часов. Нужно было обкатать механизм. «Иногда от таких моторов отваливаются целые куски. После ремонта мы всегда давали движку поработать, по крайней мере, несколько часов. А на сей раз, с этим мотором, я не стал заморачиваться», – признается Альваренга.
Звук работающего двигателя продолжал меняться. Партнеры стали обсуждать, что это могло бы значить. Может быть, в него попала вода? Они пришли к мнению, что вряд ли свечи вышли из строя. При такой неполадке мотор обычно начинает чихать и фырчать, но это можно легко устранить, разобрав его и промыв свечи в бензине, после чего можно смело продолжать путешествие. В данном случае болезнь скрывалась глубоко в недрах мотора, и он постепенно начинал терять свою мощь.
Около девяти утра Альваренга заметил горы на горизонте. Они находились примерно в двадцати милях от берега. Альваренга сдернул капюшон с головы и принялся искать знакомые ориентиры. Теперь можно было обойтись без электронных приборов. По этому участку акватории он плавал сотни раз. Оставалось преодолеть только лишь одну последнюю довольно серьезную опасность – зловещую полосу прибоя у берега, где волны обычно бывали просто огромными. Причаливать к берегу в шторм было настолько опасно, что рыбаки, бывало, вцеплялись в перила лодки, готовые при первой же опасности сигануть в океан. Пусть их лучше выбросит на берег прибоем, чем накроет собственной перевернувшейся лодкой.
Едва Альваренга успел насладиться видом близкого берега, как бурчанье мотора перешло в частое прерывистое чихание. Может быть, оборвался бензиновый шланг? Или отошел какой-нибудь провод? «Я НЕ МОГ ПОВЕРИТЬ В ПРОИСХОДЯЩЕЕ, – ГОВОРИТ ОН. – Я ВИДЕЛ БЕРЕГ. МЫ БЫЛИ ВСЕГО ЛИШЬ В ПЯТНАДЦАТИ МИЛЯХ ОТ ДОМА, И ТУТ МОТОР ВДРУГ НАЧАЛ СДАВАТЬ».
Альваренга решил остановить двигатель, провести быструю отладку, а потом продолжить путь. Риск плыть дальше с таким двигателем был очевиден. Три года назад Альваренга прошел через подобный опыт. У него сломался двигатель в море, и пропеллер начал крутиться так медленно, что лодка двигалась со скоростью 1 миля в час. До берега он плыл целых три дня. Разобрав мотор, Альваренга прочистил