«Я буду чёрный», – ответила Макензи. Она была уверена, что он тянет время, изо всех сил строя из себя милого гостеприимного хозяина.
Когда он передал ей чашку, она поблагодарила его и сделала глоток. Кофе был крепким и вкусным – то, что надо.
«Откуда вы узнали о пасторе Вудалле?» – спросила она.
«Мне позвонил один из старейшин. Я так полагаю, что раз вы здесь, вам уже известно, что до недавних пор я тоже был таковым».
«Да, мне это известно. Ещё я знаю, что вы ушли на фоне разногласий и враждебности».
«Всё так».
«Можете подробнее рассказать о ваших высказываниях относительно света и тьмы, о том, чтобы сжечь Живое Слово».
Эрик замялся, делая глоток из чашки: «Понимаете, дело в том, что задай вы мне этот самый вопрос вчера, я бы с удовольствием вам ответил. Но сегодня всё изменилось».
«Что ж, мистер Кроуз, вчера у меня не было причины задавать вам этот вопрос, но сегодня мы имеем убитого пастора, с которым вы совсем недавно поругались,… пастора, с которым вы несколько лет работали вместе, а потом вдруг перестали его замечать».
«Справедливо, – сказал он. Он немного склонился вправо, чтобы заглянуть в коридор и убедиться, что жена и сын их не слышат. Удостоверившись, что их нет рядом, он подошёл ближе к Макензи. – Послушайте… Три месяца назад я узнал кое-что, касающееся пастора Вудалла. Поначалу я отказывался верить, но потом я увидел доказательства и больше не мог их отрицать. Я… я просто не знал, как правильно реагировать».
«Что вы узнали?»
«Агент Уайт,… он умер. Он умер только что. Что я за человек, если сразу начну порочить его память? Меньше всего мне хочется смешивать его имя с грязью после кончины».
«Обещаю сохранить всё в тайне, – ответила Макензи. – Об этом не узнает никто, кроме моего начальника и ещё двух-трёх агентов».
«Вы даёте слово?»
«Да, – сказала она. – Однако если я всё правильно понимаю, несколько недель назад вы не особо заботились о том, чтобы не смешивать его имя с грязью».
Эрик не смог скрыть ухмылки: «Сплетнями и слухами… обычно славятся маленькие провинциальные церкви. Да… У меня не получилось держать рот на замке. Я говорил дикие вещи, которые пугали людей, но поверьте мне… Зная то, что я знал, я мог вывести его на чистую воду и навсегда втоптать в грязь, но я этого не сделал».
«Почему?»
«Потому что не мне судить. Сейчас он мёртв, и судить его будет Господь».
«За что судить? – спросила Макензи. – Что за тайна?»
Он заговорил, и его глаза наполнились слезами. Одного этого Макензи было достаточно, чтобы понять, что Эрик Кроуз не только не был убийцей, но и что, несмотря на его недавнее поведение, когда-то пастор Вудалл был ему другом.
«Примерно три месяца назад ко мне для личной беседы пришёл молодой человек. Время от времени я помогал церковным подростковым группам. С этим молодым человек я несколько раз беседовал, когда он был помладше… Знаете, помогал