Все продавцы в магазине, знали меня и с улыбкой отпускали молоко в трехлитровую банку, даже если я забывал деньги дома,
– Сынок, давай я тебе долью молочка еще до краев и сама закрою баночку крышкой, – улыбалась розовощекая женщина в белом халате.
– Спасибо! – говорил в ответ, хватал полную банку в авоську и убегал. Правда, несколько раз я все же разбил банку с молоком об асфальт, когда переходил через дорогу.
Перед школой, когда нам с сестрой исполнилось по шесть лет, в гости пришли бабушка с дедушкой. С собой они вели новый велосипед. Это был наш день рождения. Я помню свое ликование, так как мечтал о таком подарке давно. Что подарили сестре, я уже не помню. Но хорошо вспоминаю реакцию моих родителей. Мне опять не понравилось, как они встретили дедушку и бабушку. Хотя, они были трезвыми и как-то по-настоящему счастливыми.
Вообще, вспоминаю те времена с теплом, только огорчает отношение мамы к своим родителям. Отец, по-другому относился к своей маме, как-то сдержанно, уважительно. Своего отца, мой папа не помнит, говорил мне,
– Я его никогда не видел.
Мне все было непонятно. А сейчас, нет, нет, да поругаюсь с ними.
В семь лет, мы с сестрой пошли в первый класс. Школа находилась на высоком утесе реки Амур, среди частного сектора и леса. Но, когда началась учеба в сентябре, рядом со школой развернулась грандиозная стройка. И к концу года, за школой появилась мемориальная площадь по имени «Слава». На этой площади, вдоль белой стены с государственными наградами и памятными, золотыми надписями, нас принимали в октябрята, а потом в пионеры. В центре этой площади высилась высокая стела из трех белых столбов. На вершине стелы красовался герб СССР и лавровый венок.
На переменах, в летнее время, мне нравилось скатываться колбаской вниз, по траве, с утеса. Чаще, я бегал туда с другом Димкой. А когда приходили с перемены, то у меня и у него кружилась голова. Учитель Кира Евдокимовна, подзывала нас к себе и спрашивала,
– Ну, что вы заболели, что ли? Почему такие оба вялые, голова болит? – спрашивала учитель.
– Нам плохо, тошнит, и голова болит, – отвечали мы хором.
И учитель отпускала нас домой, пока не узнала правду.
До, школы, я начал сам ходить на спортивную гимнастику. Родители, увидели, как я отжимаюсь и подтягиваюсь на перекладине, и предложили мне пойти в спортивную секцию.
Поэтому на физкультуре, я всегда получал отличные оценки. А на рисовании, мне даже не давали дорисовать и ставили отлично. Честно говоря, мне это не нравилось и хотелось выполнить задание до конца. Но, к тому времени, учитель терял всякий интерес к моему желанию.
По математике и русскому языку я не блистал, но учился на «хорошо». Правда, в старших классах, по этим предметам, у меня была твердая