Уже не берегу моря, перед дубом, он понял, что даже не успел спросить у Лешего, жив ли Илья, все ли с ним в порядке, потому что человек смертен ведь он и помереть мог. Но Соловей надеялся, что пока с Ильей ничего не случилось, ведь они бы его о том обязательно предупредили.
Илья конечно, был в порядке, ну настолько, насколько мог, потому что все время ему приходилось говорить кому-то горькую правду. А вот если кто-то обиделся на Соловья, так это была русалка, потому что после такой долгой разлуки он даже и не заглянул к ней.
Про себя она решила, что больше слова ему не скажет. Но ведь понятно, что много воды утечет, пока он вернется назад, она успеет гнев сменить на милость, Соловей раскается в нужный момент, а она его обязательно простит. Да и как не простить такого славного парня. Кащей издалека за ними наблюдал и только ворчал:
– Ну надо же, и спасибо даже не сказали, что я проявил великодушие и отпустил его, ничего голубчики, не последний день на свете живем, вы у меня еще попляшете, я вам такую зиму устрою, что живые позавидуют мертвым.
И хорошо, что у Кащея память была еще хуже, чем у русалки, да и до зимы далеко, все может еще перемениться. А так бы им туго пришлось
ГЛАВА 13 БОЛЬШОЕ ХОЗЯЙСТВО
После поспешного отъезда Соловья тихо и мирно было в дремучем лесу. Леший решил, что и ему можно передохнуть, пока Соловей не вернулся.
И на самом деле, зачем наводить порядок, что-то делать, если там все равно нет никого и в помине.
– Вот вернется Соловей, тогда делом и займемся, – говорил он Водяному и не понимал, почему тот так загадочно ухмылялся.
Но вскоре и он сам услышал какой —то шум и женский голос, звучавший то в одной стороне леса, то в другой.
– А что это там делается? – спросил Трофим у Водяного, – он и сам никак не мог понять, что могло творится там, где отродясь никого не было кроме Соловья.
Но вскоре все прояснилась, как только они увидели Соловьеву дочку. Уж тут она порядок наводила с особой яростью.
– Вы посмотрите, что в лесу натворили, ведь ногу поставить некуда, наверное, с основания мира никто ничего не делал.
– Да ты погодь маленько, – говорил Леший, – зачем заранее —то стараться, вот к возвращению Соловья все и сделаем, если он вообще воротиться.
Соловьиха еще сильнее сверкнула глазами:
– Это о чем ты, а что бы ему не воротиться, если Илья его бил не прибил, то там с ним точно ничего не случится.
– А кто может знать, к Велесу отправился, может тот его у себя захочет оставить, с Огненным же он уживается.
– Не знаю, как он там с Огненным уживается, но на это не надейся, ничего не выйдет, я отца родного хорошо знаю, не уживется он там, и отправят его назад с великой радостью, а вот в таком ужасе жить я ему никак не позволю.
И снова вороны с дикими криками полетели прочь.
Леший постоял немного, помахал головой да и отправился прочь. Ему