В другой раз его посетил монах с Афона. Монахиня Евпраксия, прислуживающая старцу в последние годы его жизни, спросила монаха, знает ли он ее брата отца Арсения? Монах ответил утвердительно, и она, как ребенок обрадовавшись, побежала к старцу:
– Старче, этот монах знает о. Арсения!
Старец сделал вид, что не слышит, и Евпраксия еще раз сказала ему о брате. Тогда старец ответил:
– Посмотрите, как она радуется, услышав о брате! Когда мы слышим о Христе, то нисколько не умиляемся, а лишь стоит услышать о брате, так прыгаем от радости.
Я радуюсь только о Христе и о Богородице. Их я имею за отца, за мать и за братьев.
В других случаях, когда он видел нашу привязанность к нему, то спрашивал:
– Когда ты молишься, я прихожу тебе на ум?
И если ответ был «да, старче», то он продолжал:
– Тогда я твой величайший враг. Если между тобой и Христом встает кто-то другой, кто бы он ни был, ты должен тотчас его изгнать, ведь он пленяет твой ум, который должен быть неотрывно устремлен к Богу.
И хотя он любил всех людей, но любовь к Богу была так велика, что он не хотел, чтобы кто-либо ее ослабил.
Во время пребывания отца Василия в Константинополе его мама прислала несколько писем. Он очень любил свою мать и боялся, что, если прочтет письма, то возгоревшаяся любовь к ней может охладить его любовь к Богу. Поэтому он, не читая, разрывал их, как только получал. Он писал ей лишь по нескольку слов, чтобы уверить ее, что у него все хорошо. Конечно, сердце его обливалось кровью, но все это указывало на его самоотречение и душевное величие.
Нет святого в Церкви, который бы взошел на небеса без труда. Их жизнь была полна трудностей и искушений. Часто их испытывает Сам Господь, чтобы укрепить их в терпении или чтобы дать им возможность стать еще чище. И у старца жизнь была полна искушений и страданий.
В Константинополе его стала беспокоить левая рука, покалеченная еще в Гельвери, накануне праздника святых бессребреников. Врачи сказали, что у него остеомиелит и рекомендовали ему тотчас лечь в больницу. Отец Василий при поддержке верующих пришел в госпиталь и сделал все необходимые исследования. Состояние руки оказалось не самым лучшим. Болезнь была опасной, и, если не ампутировать руку, могла распространиться и на все тело. Врачи объявили свое решение, назначив и день операции. Терпеливый о. Василий, безгранично преданный воле Божией, спокойно принял известие и предал себя Божественному Промыслу.
– Если Господь попустит, то пусть мне отрежут руку,– говорил он.– Ему виднее. Да будет воля Его.
Лучше с одной рукой в рай, чем с двумя – во ад. Он непрестанно молился Богородице и святым бессребреникам, чтобы они не попустили совершиться ампутации, если же Богу угодна операция, чтобы они даровали ему терпение и укрепили его.
И его молитва была услышана. Накануне ампутации его посетил брат одного афонского монаха. Он знал некоторые действенные лекарства и ими лечил различные болезни. Услышав об о. Василии и о грозящей ему опасности, он пришел и предложил