Брат Толя (он на 5 лет старше меня) в то время каждое лето выпасал коз по посадкам. Частенько и меня брал с собою.
Однажды осенью, в сентябре 1952 года, брат Толя, с одногодками по улице, собрался под вечер идти на баштан за арбузами, меня он взял с собою. Это поле было далеко – возле самого аэродрома и примыкало к акациевой посадке. Шли, прячась, вдоль посадки и таким образом дошли до бахчевого поля. С посадки вели наблюдение за сторожами; начало смеркаться, и мы с посадки, крадучись и пригибаясь, зашли на бахчевое поле и стали хлопцы выбирать спелые арбузы, да так увлеклись, что не заметили, как подошли два сторожа с ружьями и задержали нас. Стали расспрашивать чьи мы и откуда, и сказали, что будут нас держать до прихода родителей. Сидим час, сидим два, – уже совсем стало темно; мне стало страшно.
Дома вечером родители переполошились – ведь уже поздно, а Толи и меня не было дома. Сестра Люда им сказала, что мы собирались на баштан, а было время уже около 22.00 часов. Отец пошел нас разыскивать.
Помню, – пришел отец, подошел к сторожам, поговорили они о чем-то, – и нас они отпустили. По пути домой, отец грозился Толи, что он получит доброго ремня, корил его, что он взял меня с собой и продержал до такого позднего времени. Толя бежал домой метрах в 20-ти впереди нас с отцом. Я устал и хотел спать, отец периодически нес меня на руках. Пришли домой; Толя, конечно, спрятался от отца где-то в сарае. Но, потом, он все-таки получил от отца обещанное.
В 1952 году брат Виктор закончил 7 классов и поехал в город Днепропетровск. Там он поступил в железнодорожное училище учиться на котельщика. Проучился он в училище 2 года. После окончания этого училища его распределили работать на завод в г. Днепропетровске, и надо было ему, обязательно, три года отрабатывать.
В 1952 году родители решили перекрывать хату, а также сделать пристройку к хате и выкопать себе колодец во дворе. Глину с колодца решили использовать для пристройки хаты и постройки летней кухни.
Работу по заготовке материала для кровли хаты начали с лета 1952 года; в Лоринском болоте жали рогоз и очерет, вытаскивали его на берег, где он высыхал. Где-то через пару недель, отец взял на ферме подводу, и родители, этот кровельный материал, привезли домой несколькими ходками.
А колодец начали копать во дворе с мая 1952 года, так как воду приходилось брать то у одних, то у других соседей. Поэтому решили иметь свой колодец. Отец определил