Оглядев лица своих соратников, Кайфат мысленно усмехнулся. Сколько они теребили его насчет дальнейших планов, а как узнали подробности – так сразу и растерялись. Определенно, от лишнего знания одни проблемы…
Расстались они уже следующим утром. Перед уходом мрачный Терн обнялся со всеми, зачем-то похлопал по плечу гоблина. Выглядело это так, словно сержант отправлялся на эшафот. Отвыкшего от беззаботности К’ирсана зрелище это несказанно развеселило. Он едва сдерживался, чтобы не засмеяться в голос. Заметивший его гримасничанье Согнар насупился еще больше: отчего так пугала его роль дворянина, понять было невозможно. Гарук, наоборот, смотрел виновато. Мол, он уходит отдыхать, а остальных ждет тяжелая и опасная работа. И ведь не поспоришь.
Сам К’ирсан вошел в Старый Гиварт во главе поредевшего отряда ближе к полудню. Больше половины золота отдали Терну, но и им осталось немало. Чтобы как-то объяснить происхождение ящиков, Кайфат решил назваться книжником. Более очевидная роль торговца на деле несла одни лишь сложности. Наверняка стража пожелает получить таможенный сбор за товары, а потом сама же и сдаст королевским мытарям или купцам-конкурентам. Нет, лишняя головная боль им ни к чему.
Любопытный вояка у входа в город все же поинтересовался, какого хфурга принесло книжника в столицу, но у К’ирсана был заготовлен ответ. Он горестно поцокал языком и посетовал на жестокость властей Харна, откуда человеку просвещенному пришлось бежать в более благостные места. Сказал и кинул в карман бдительного стража целый келат. Больше вопросов не появлялось.
Как он и планировал, остановились на постоялом дворе в северной части Нижнего города, недалеко от порта. Надо сказать, Старый Гиварт оказался знатной дырой, где даже не было пузырной переправы, а под портом понималось несколько пирсов и здоровенное здание склада. Ничего, кроме рыбацких шаланд и нескольких шхун, там никогда не появлялось.
В самой таверне при постоялом дворе – К’ирсан даже не удосужился выяснить его название – собирался всякий сброд. Спускали скудный заработок рыбаки, загружались выпивкой матросы, иногда заглядывали спаянные команды гуртовщиков или лесорубов. Последних привлекала возможность почесать кулаки да проявить удаль без особого внимания стражи. Иных слов, кроме как «гнусная дыра», место это не заслуживало. Потому появление «книжника» с тяжелыми ящиками, навьюченными на лошадей, вызвало неподдельное оживление среди аборигенов.
Лезть в драку К’ирсан запретил, но и спуску давать тоже. Коли сунутся – бить так, чтобы встали не скоро. Наверное, потому к ним и не приставали. Отребье всегда знает, с кем можно связываться, а с кем чревато неприятностями для здоровья.
Хоть они и сняли комнату, но собрались на сеновале при конюшне. Места больше, нет клопов, да и груз под присмотром.
– К-командир… –