насчет того, почему Соединенные Штаты вообще приняли участие в этой интервенции». Однако если посмотреть на ситуацию в мире, можно найти адекватное, хотя и непростое объяснение. В мире шла война. Наиболее страшные военные столкновения были сосредоточены на Западном фронте от Ла-Манша до швейцарской границы, но эхо этого конфликта затронуло весь мир, и повсюду, то в одном, то в другом месте затевались странные побочные авантюры. Все эти «побочные явления» были в той или иной степени периферийными отголосками глубочайшего потрясения центральной нервной системы планеты. Некоторые из них тщательно планировались, чтобы отвлечь силы противника или подорвать его ресурсы. Некоторые были предприняты для поддержания духа союзников на фоне затянувшейся патовой ситуации на Западном фронте и несли на себе оттенок романтики, как, например, взятие Иерусалима фельдмаршалом Алленби и изгнание неверных из святых мест Палестины. Некоторые явились следствием выброса подавляемых настроений отсталых народов на фоне ослабления их сдерживания колониальными властями, все усилия которых сосредоточились на боях в Европе и которые не имели ни времени, ни сил для поддержания своей власти на удаленных территориях. Успех революций в России привел к утрате Москвой реальной власти на Дальнем Востоке и развязал руки хищным амбициям таких казачьих атаманов, как Семенов и Калмыков. Просторы Сибири на протяжении долгого времени являлись ареной коммерческих и военных авантюр и конфликтов между немцами, англичанами, французами и японцами. Сама же Сибирь была населена частично полудикими народами, частично политическими ссыльными, к которым теперь добавилось большое число освобожденных военнопленных. Меняющаяся власть в Москве меняла свое отношение к мировой войне и участию в ней России, и эти противоположные мнения, с трудом понимаемые в далекой Сибири, затуманивали и без того смутное представление о национальных интересах России. На Западном фронте нации были привержены одним доминирующим стремлениям, но в таких местах, как Сибирь, это понимание и напряжение отсутствовало. Сибирь оказалась в том же положении, что и сержант Гриша, не имевший представления, зачем все это, но понимавший, что старый мир пришел в какой-то непонятный всеобщий беспорядок.
В условиях, которые описаны выше, военная интервенция союзников уже не кажется такой противоестественной, учитывая сложности, присущие подобным ситуациям. Заинтересованные нации без труда обнаружили, что меняющиеся день ото дня обстоятельства предполагают, если не требуют, изменений в их политике. Большинство наций, имевших войска в Сибири, были слишком заняты тем, что происходило у них дома, чтобы уделять много внимания тому, что происходит вокруг Байкала. Неудивительно, что, как следствие, их военные командиры получили большую свободу в решении политических вопросов, и у генерала Юи или генерала Нокса возникло ощущение, что, воспользовавшись новым поворотом событий, они смогут сделать
