Кальвин, сидевший на пластиковом стульчике у входной двери, нервно листал журнал и одним глазом то и дело косился на умиравшего в состоянии интоксикации. Он слышал шум в соседней комнате, но как-то не придал этому значения.
Холодная вода и нашатырь привели Эгги в чувство, и он даже умудрился заползти на одну из коек. Рядом стояла крохотная женщина азиатского типа в белой маске. С сильным акцентом она уверяла, что ничего страшного нет, все будет нормально.
– Закройте глаза, – несколько раз повторила она.
– Вообще-то мне не так уж и нужны эти пятьдесят баксов, – пробормотал Эгги. Голова страшно кружилась.
Женщина, похоже, не поняла его. А когда поставила рядом на столик поднос с инструментами, Эгги взглянул на него всего раз и почувствовал, что сейчас снова потеряет сознание.
– Закройте глаза, пожалуйста, – сказала она и начала протирать ему левую руку в изгибе локтя спиртом. От запаха Эгги замутило.
– Можете взять эти деньги себе, – пробормотал Эгги. И в этот момент женщина вытащила откуда-то большую черную повязку или маску, надвинула ему на лицо, и мир померк.
В приемную вошел санитар. Кальвин тут же вскочил.
– Следуйте за мной, – строго распорядился мужчина, и Кальвин повиновался. Войдя в просторную квадратную комнату, он увидел женщину в высоких ботинках на койке справа, а на койке слева – Эгги в какой-то странной маске на лице и тоже грохнулся в обморок. Упал на плиточный пол примерно в том же месте, где всего несколько минут назад лежал его друг.
– Кто эти клоуны? – осведомилась женщина в высоких ботинках.
– Парни из Миссисипи, – ответил санитар, нависая над Кальвином в ожидании, когда он придет в себя. И снова холодная вода и нашатырь сделали свое дело.
Эгги прислушивался к происходящему, ничего не видя.
И вот наконец две пинты были получены. Сто долларов перекочевали из одних рук в другие. В десять минут третьего изрядно потрепанный в боях «додж» въехал на стоянку перед клубом «Десперадо» – двое храбрецов прибыли за час до окончания действа. Крови в них поубавилось, зато прибавилось тестостерона, и, выплачивая надбавку в десять баксов, они искали взглядом лживого вышибалу, который отправил их в Лютеранскую больницу. Но того видно не было. Народу в зале стало меньше, девушки выглядели устало. На сцене крутилась всего одна стриптизерша в годах.
Их подвели к столику неподалеку от того места, где они сидели в первый раз. Буквально через несколько секунд появилась Эмбер. Подошла и спросила:
– Что будете, мальчики? По три напитка минимум.
– Мы вернулись, – гордо заявил ей Кальвин.
– Молодцы. Так что будете?
– Пиво.
– Секундочку. – И она удалилась.
– Вроде бы она нас не помнит, – разочарованно протянул Кальвин.
– Дай