…Самаил с любопытством поглядывал на Яхве. Он не видел его довольно давно, с того памятного разговора. Ему не так уж хотелось вновь слушать сетования приятеля на холодность Лилит и ее успешно развивающийся роман с Зевсом. Однако Яхве выглядел на удивление бодрым и чем-то увлеченным.
– Ты помнишь наш последний разговор? – заинтересованно спросил он.
Самаил прикинулся дурачком и сделал вид, что не понимает, о чем речь. Он не хотел, чтобы Яхве решил, будто его переживания так уж чрезвычайно интересны, а то рассказам бы не было конца.
– Что ты имеешь в виду? – без излишнего любопытства спросил он, считая, что услышит продолжение истории про Лилит. Но он ошибся. Яхве заговорил о другом.
– Помнишь, ты рассказал мне, как Вуду сотворил ангелов? – спросил он.
Самаил удивился, но не показал виду.
– Возможно, и так, – уклончиво ответил он. – Мало ли, что я говорил. А ты тоже решил что-нибудь сотворить? Уж не Лилит ли? – съехидничал он.
Яхве уклончиво пожал плечами.
– Лилит уже существует и в дубликатах не нуждается. Я бы не знал, куда деться от насмешек бессмертного мира и ее самой, если б узнали, что я нахожу утешение с ее копией. Я придумал нечто получше.
Самаил приуныл. Еще одна знакомая история. Все они, бессмертные и всемогущие, когда от скуки, а когда от плохого настроения время от времени начинали созидать, давая волю своей фантазии, а потом забрасывали ими же самими созданное. Сколько их, странных предметов и не менее странных существ, прозябающих в бессмертной ненадобности. Одни стаи противно воющих бродячих сфинксов чего стоят. А кто придумал этих везде гадящих вонючих грифонов? Вот уж точно их творец был не в духе. Бессмертные регулярно собирались и решали, что всю эту пакость нужно во что-то трансформировать, но никто не хотел этим конкретно заниматься, опасаясь, что вместо одной пакости получится другая. В конце концов, эти создания не так уж и мешали, хотя и раздражали.
– Правда? – с фальшивым энтузиазмом поинтересовался Самаил. – Так давай показывай.
Но демонстрации на месте не состоялось. Яхве перенес